Улей

«Дорогая Грета,

Я скучаю по тебе. И папа тоже. И сестры твои. Я хочу, чтобы ты знала: я понимаю твои мотивы. Я тоже размышляю о своей жизни. Помнишь, я не раз говорила тебе, что хотела бы стать писателем и уехать в Нью-Йорк? Но у меня не хватило храбрости променять привычную благоустроенность на нечто неведомое. А ты решилась, родная. Сделала то, о чем я мечтала много лет назад. Не пойми меня неправильно. Я никогда не пожалею, что выбрала для себя такую жизнь. Я люблю моих девочек и их отца. Но это другая тема. Я знаю, что ты меня поймешь, потому что ты, Грета, больше остальных похожа на меня. Мне нравится та жизнь, которую я веду. Я скорблю по той жизни, какая у меня могла бы быть. Напиши, когда найдёшь время. И не теряй веры в себя.

P.S. Спасибо за крем, что ты прислала в прошлый раз. Запах приятный, но у меня от него пошла сыпь по коже. Теперь все прошло».

Следующие несколько лет Грета регулярно переписывалась с матерью. Все письма были позитивные. Наполнены любовью и сожалением. Когда умер её отец, она заказала на похороны цветы. В следующем году умерла её мать, и она тоже заказала цветы.

— Грета, может, съездишь в Небраску повидать сестер? — поинтересовалась Марни вскоре после похорон Памелы Свенсен.

— Я нужна здесь, — не раздумывая ответила Грета.

Марни обняла её.

— Я знаю, — прошептала она. — Ты теперь набираешь высоту, становишься той, какой можешь быть. Держись за эту мысль так же крепко, как я сейчас обнимаю тебя. Прошлое — альбом воспоминаний, открытый для тех, кто слаб, кто не развивается, кто увяз в обыденщине. Их жизнь лишь служит фоном, на котором выделяются такие люди, как мы.

То мгновение стало поворотной вехой для Греты. Она уже тогда это поняла. Она переродилась в особенную женщину, о какой девочка из Кирни в штате Небраска даже мечтать не смела. Она нашла свой путь к яркому свету, сулившему безграничные перспективы. Она нашла путь к своему предназначению.

Марни отстранилась от Греты, но не сводила с неё пронизывающего взгляда своих голубых глаз.

— А теперь за работу, — сказала она. — Посмотрим, что можно предъявить другим.

Глава 23

18 сентября 2019 г., среда

Чаканут-драйв, штат Вашингтон

Чтобы машины не падали с обрыва в холодные воды залива, в 30-х годах прошлого столетия Гражданский корпус охраны окружающей среды установил каменный парапет вдоль шоссе Чаканут-драйв, змейкой вившегося сквозь густой темно-зеленый вторичный лес. У того, кто ехал по этой дороге, создавалось впечатление, что он катит мимо зеленого занавеса, который то раздвигается, то снова сдвигается, временами открывая взору потрясающие виды, в том числе знаменитые острова архипелага Сан-Хуан.

Грета Свенсен, уже двадцать три года как не мечтательная девушка из Небраски, последовавшая за Марни Спеллман, словно за путеводной звездой, на остров Ламми, занималась тем, что, по словам многих, они будут делать, когда обзаведутся домом, из окон которого открываются широкие просторы. Правда, потом, становясь владельцами таких домов, они редко это делают. Грета Свенсен пила кофе и смотрела на чаек, паривших в воздушных потоках, зачастую резких и опасных.

Но не сегодня. По крайне мере, пока еще ветер не окреп, и чайки лениво кружили в вышине, словно подвески на детском музыкальном мобиле.

Береговую полосу перед домом Греты с двух сторон охраняли два кедра. Это был тихий суровый уголок. Дикий. Вдалеке над океаном сгущались темные тучи. Она глянула на экран телефона. Почти десять часов. Обещанный ураган обрушится к полудню, предположительно к тому времени, когда Линдси Джекман, по её словам, собиралась прибыть сюда.

Знамение?

Возможно, подумала Грета.

Предвещает опасность?

Может, и так.

Время покажет.

Следователь сказала, что у неё к Грете есть несколько вопросов в связи с одним старым делом и одним новым. Грета не уточнила, о каких делах идет речь. Просто согласилась на встречу. Глупая ошибка. Лучше бы спросила. Впрочем, зачем? Она и так знает, что следователь будет расспрашивать её про Калисту Салливан и Сару Бейкер.

* * *