Улей

— Правильно подумала.

Триш стала закрывать дверь, но Грета придержала её ногой.

— Ногу убери, — попросила Триш.

— Не уберу. Послушай, нам правда нужно поговорить. Иначе я бы не приехала.

* * *

Триш не сводила с Греты сощуренных глаз. У каждой из них давно была своя жизнь, они не встречались, но Грету она узнала бы где угодно. Та выглядела великолепно. «Если ты при деньгах…» — подумала Триш. Одежда на ней была дизайнерская, но не из последней коллекции. Такую же бело-черную блузку Триш видела на фото одной знаменитости, помещённом в журнале «People» в прошлом году.

— Ты вечно волнуешься, Грета. Только и делаешь, что волнуешься. Наверно, это — твой единственный подлинный талант. Не считая ещё одного — запугивать и подавлять.

— Давай забудем старые обиды? Нам нужно поговорить.

Если Грета протягивала оливковую ветвь, Триш точно знала, что оливки на ней давно протухли.

— Пожалуйста. — В устах Греты это вежливое слово прозвучало как иностранное.

Триш не верила ей ни на йоту. Её и эту женщину, что придерживала дверь ногой, связывали общие воспоминания — не самые счастливые.

— Грета, — сказала она, — было время, я ловила каждое твое слово. Думаю, тогда я отчасти потеряла себя. Ты поглотила меня. Как Марни. Как Дина. Все вы и ваши безумные амбиции.

— Не спорю, — согласилась Грета. — Мне жаль. Правда. Но что сделано, то сделано. Никто из нас не в силах повернуть время вспять. — Она смущенно теребила свои волосы. — Но мы должны поговорить. Выслушай меня.

Триш медлила.

— Ладно, входи, — наконец пригласила она. — Я только что сварила кофе. Выпьешь одну чашку и уйдешь. Больше я не выдержу, хотя ты и этого не заслуживаешь.

* * *

Грета проследовала за Триш в кухню. Она обратила внимание на набор из шести ножей. Их лезвия утопали в подставке из янтарного дерева, из которой рукоятки торчали, словно иглы дикобраза. Выше висела полка со сковородками и ковшиками.

— У тебя очаровательная кухня, — похвалила Грета.

— Сразу за своё.

— Ты о чем?

— Ты высказываешься о моей кухне, словно я — оригинальная простолюдинка, а ты — герцогиня Уоткома.

— Извини, — внезапно смутилась Грета. — Я не хотела тебя обидеть.

— Я знаю, как ты живешь, Грета, — сказала Триш. — Надеюсь, ты счастлива в своем прекрасном доме.

Грета снова обвела взглядом кухню, примечая всё, что в первую минуту ускользнуло от её внимания. У неё самой дом был чудесный — на зависть многим. Его стиль и стать словно во весь голос сообщали, что здесь живут люди особенные.

У Триш домик был обжитой и уютный. Люди здесь действительно жили. И любили.

— Я одинока, — наконец произнесла Грета. — Слишком долго торчала у Марни, а устроить собственную жизнь так и не смогла.

— Вряд ли ты очень уж об этом сожалеешь, Грета. Денег у тебя полно. Тебе удалось как-то их выудить у Марни. Как — не знаю. Да и не хочу знать. Это не важно. Думаю, по ночам ты спишь спокойно.

Взгляд Греты снова обратился на набор ножей.

— Деньги — это ещё не все, что нужно в жизни, — промолвила она. — Уж это точно.

— Ты всегда могла бы вернуться к работе медсестры. Сделать что-то полезное для людей. Впрочем, это так… безумная идея.

— Этот вариант я никогда не рассматривала.

— А я рассмотрела.

— Да, знаю. Триш, и надолго тебя хватило? Нелегко вернуться к прежней жизни, особенно когда знаешь, что мы натворили.

* * *

Триш все-таки решила не угощать незваную гостью кофе. Ничего хорошего этот визит ей не сулил. Прогулка по тропе воспоминаний с бывшей подругой не должна вызывать такие чувства. А её всю воротило изнутри. От этих общих воспоминаний хотелось зажмуриться.

— Ладно, хватит лирики, — предложила Триш. — Зачем приехала?

— Хорошо, — отвечала Грета. — Я приехала как подруга.

— Так. — Триш сразу почувствовала ложь. — Мы же, вроде, договорились, что мы с тобой не подруги.

— Ладно, как хочешь, — продолжала Грета. — Я приехала сообщить, что некая сотрудница полиции, следователь, расспрашивает про Калисту.

— Это было сто лет назад.

— И одна журналистка тоже про неё расспрашивала.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Журналистка — та самая девушка, которую нашли мертвой у водопада Мейпл. Следователь пытается установить связь между тем, что произошло с Калистой, и гибелью этой девушки.

— А что — есть какая-то связь?

— Я просто тебя предупреждаю. Нам лучше держаться вместе. Возможно, назревает что-то малоприятное.

Набор зловещих труднопостижимых фраз. Будто с одного из старых компакт-дисков с лекциями Марни.

— Если это все… — Триш показала на дверь.

— Ну, как хочешь, Триш. Выпутывайся сама.

Грета направилась к выходу. Триш заметила, что из шва на её дорогой блузке торчит длинная нитка. Она с трудом сдержалась, чтобы не выдернуть её.

— Прощай, Грета. И никогда больше не приезжай. Никогда.

Триш захлопнула за гостьей дверь, заперла её на замок и на цепочку. Грете всегда удавалось её переиграть. Она забыла, какой коварной была Грета: всадит нож в спину, да ещё и провернет его. Триш вернулась на кухню и налила себе бокал вина, зная, что допьет всю бутылку.

В одном Грета была права.

Выпутываться придется самой.

И когда начнет штормить, уцелеет только она, Триш.

Глава 26