Улей

— Отец говорил, такие случаи самые сложные. Когда место преступления неизвестно. За ужином он рассматривал разные сценарии. Маме это не нравилось. А я слушал с интересом. Даже в детстве. Он называл меня своим напарником. Маленьким детективом.

Глава 34

Линдси сдержала слово и вечером заехала к Пэтти. Вдвоем они расположились в уютной гостиной Шарпов, где стояли диван с обивкой из серого бархата и кожаное мягкое кресло, в котором, судя по всему, любил сидеть Алан. На спинке, где обычно покоилась его голова, даже осталась небольшая вмятина. Однако в комнате доминировал большой телевизор с пустым черным экраном. По словам Пэтти, Алан приобрел его за пару недель до самоубийства. Непонятно только, зачем было покупать телевизор, если он даже не удосужился его подключить. И как ему вообще пришла в голову мысль купить телевизор, если он находился в глубокой депрессии? Пэтти на этот счёт не дала объяснений.

— Мне было так тяжело, когда Пол сегодня приехал за личными вещами Алана, — произнесла Линдси.

— Дома я тоже разобрала его вещи. И знаешь, как-то сразу почувствовала себя ближе к Алану.

— Ну да, понимаю. Как Пол? Сильно переживает? — спросила Линдси.

— Винит себя. Я тоже себя виню.

Пэтти откупорила бутылку красного вина, поставила на стол сухарики из муки жернового помола и клинышек сыра бри. Ни хозяйка, ни гостья к ним не притронулись: не были голодны. Вино же — другое дело.

Потягивая его, они заполняли затяжные паузы в разговоре.

Не прошло и двадцати минут, а они уже пили по второму бокалу.

— Пэтти, ты как? Держишься? — спросила Линдси.

— Наверно, ужасно выгляжу, да? — отозвалась Пэтти. На ней были белые джинсы и желтый топ. Лицо без макияжа, только щеки немного подрумянены.

— Ты выглядишь чудесно, — тепло улыбнулась ей Линдси. — Могу я что-то сделать для вас?

Пэтти снова глотнула из бокала.

— Как ни стыдно это признавать, но я чувствую себя замечательно. Правда. Просто замечательно. Я знаю, что Алан в лучшем мире.

Линдси молча ждала. Хотела, чтобы Пэтти сама продолжила разговор.

— Все здесь напоминает о нём, — сказала та, обводя взглядом комнату.

— Мне тоже. Сегодня показалось, будто я увидела его на улице, но, разумеется, это был незнакомый человек столь же плотного телосложения.

— Иногда, — рассмеялась Пэтти, — мне кажется, что он со мной в одной комнате, и мне хочется что-то ему рассказать. И я рассказываю. Не вслух, но мысленно, в душе. — Она заметила, что у Линдси опустел бокал. — Подлить? Соседи принесли бутылку белого вина. Поначалу я подумала: чудны́е какие-то. Но потом поняла: они просто хотели меня поддержать.

Линдси накрыла ладонью бокал.

— Хватит. У меня был долгий день, а мне ещё нужно поработать.

— Как идет следствие по водопаду Мейпл? — полюбопытствовала Пэтти.

— Алана очень не хватает, — призналась Линдси. — Впрочем, это и без слов понятно. Но в практическом плане он сумел бы подтолкнуть меня в нужном направлении. В этом ему не было равных. Выслушал бы мои рассуждения, помог бы проанализировать информацию, обнажить суть. Он был потрясающий наставник.

— Линдси, ты можешь обсудить это дело со мной, — предложила Пэтти. — Вдруг я сумею помочь? Я прожила с ним в браке двадцать лет и прекрасно знаю, как у него работала голова.

— Да нет, сама справлюсь.

— Ты всегда можешь рассчитывать на меня.

Но Линдси хотела поговорить не о водопаде Мейпл. Неприятно было поднимать эту тему, но иначе она не могла.

— Пэтти, я должна спросить тебя про самоубийство Алана.

Та обратила на неё недоуменный взгляд.

— Ты расследуешь его гибель?

— Боже, нет, — отвечала Линдси. — Как я сказала на панихиде, я даже не догадывалась, что у него была сильная депрессия. Теперь чувствую себя полной идиоткой. Я обязана была заметить какие-то признаки. Обязана была вмешаться.

Глаза Пэтти затуманились, и секундой позже по её щекам покатились слезы.

— Линдси, невозможно знать всё о человеке. Я понимала, что он чем-то обеспокоен. Но такого исхода не предвидела.

— Простить себе не могу. Ну как я могла быть такой слепой?!

— Алан был сложный человек. Ты это знаешь. Да, он был общителен, это правда. — Пэтти потянулась за салфеткой. — Но при этом очень и очень скрытен. Тебя он любил, Линдси, и потому с тобой был весьма откровенен. Однако у него были свои секреты, в которые тебя он посвятить не мог.

— Наверно. Сама я, конечно, много рассказывала ему о себе. Опиралась на него. Нуждалась в нем как в друге и советчике.

— Понимаю. Да, понимаю. Ты должна хранить его образ в сердце, впитать его лучшие черты, для того, чтобы больше любить себя и других.

Хм, знакомая фраза.

— Алан был обстоятельный и добросовестный человек, — продолжала Линдси. — Когда я только пришла в полицию, он всегда в отчетах и протоколах делал закладки, отмечая самые важные места, чтобы я быстрее догоняла. Готовил прекрасные справочные материалы. Постоянно что-то печатал на нашем стареньком «Делле».

Пэтти испытующе взглянула на неё и допила второй бокал вина.