Уленшпигель и Гулливер. Антиевангелия XVI-XVIII веков

Примечательна связь названия «Лысая Гора» с ведьмиными шабашами, наполненными языческими ритуалами (так стали называть царское христианство, начиная с XV-XVI веков) и яркой антихристианской направленностью. Согласно возникшему позднему фольклору, в шабашах на Лысой Горе участвовал сам Сатана во всевозможных воплощениях. В то же время, напомним, что, согласно нашим результатам, в образе Сатаны воплотились совершенно конкретные враги императора Андроника-Христа. В первую очередь, Исаак Ангел, см. «Царь Славян», гл.2:28.

Получается, сегодня мы не отдаем себе отчета в том, насколько далеко уходит выдуманная сказочная мифология от породившей ее реальности. И насколько эти позднейшие сказки влияют на наше восприятие, воспитание, психологию. Превращаясь «как бы в правду». Особенно когда внушение повторяется много раз. Этой податливостью и доверчивостью людей активно пользовались реформаторы XVI-XVIII веков, превращая истину, ставшую им неудобной, в тенденциозную мутную сказку.

3 Крестьянин, то есть Христианин, Гельмбрехт — это еще одно отражение Христа.

Обратимся теперь к истории «крестьянина Гельмбрехта». Считается, что во второй половине XIII века австрийский поэт Вернер Садовник написал небольшой роман в стихах под названием «Фермер Хельмбрехт» [156:2]. Современные комментаторы так передают вкратце суть этой повести.

Хельмбрехт, сын богатого крестьянина, проникся презрением к честной крестьянской жизни и поступил на службу к рыцарю, жившему разбоем. Когда он пришел на побывку к отцу, тот расспросил его о рыцарской жизни. Оказывается, современные рыцари забыли о былых подвигах и куртуазности. Они грабят проезжих, насильничают, пьянствуют и злословят. Хельмбрехт тоже усвоил эти обычаи. Чтобы добыть приданое для своей сестры, которую он захотел выдать замуж за сотоварища по разбою, он нещадно грабит крестьян. Во время свадьбы являются стражники и забирают Хельмбрехта и всю его шайку. Палач выкалывает Хельмбрехту глаза и отрубает руку и ногу. В таком виде его отдают отцу, который прогоняет сына. В конце концов крестьяне вешают Хельмбрехта на осине.

На первый взгляд, в таком кратком пересказе, здесь нет ничего общего с историей Андроника-Христа. Однако не будем спешить с выводами. Обратимся к ОРИГИНАЛУ повести, а не к современному пересказу. Посмотрим внимательнее, о чем на самом деле идет речь. Мы уже много раз обнаруживали, что надо работать с первоисточниками, а не с их позднейшими искаженными пересказами и упрощениями.

Как мы сейчас покажем, «крестьянин Гельмбрехт» — это еще одно отражение Христа, то есть «попа Каленберга», в германской версии. Кстати, обратим внимание, что имена КАЛЕНБЕРГ и ГЕЛЬМБРЕХТ могут быть двумя близкими вариантами произношения одного и того же имени: КАЛЕН+БЕРГ — ГЕЛЬМ+БРЕХТ, при переходе К-Г и перестановке: берг—брехт. Конечно, пока это ни о чем не говорит, но, как вскоре обнаружится, такая звуковая близость имен далеко не случайна. Между прочим, в славянском языке слова КРЕСТЬЯНИН и ХРИСТИАНИН звучат похоже и тоже могли путаться. Так что не исключено, что «крестьянин Гельмбрехт» — это «христианин Каленберг». По-видимому, в основе германской истории Гельмбрехта лежал какой-то старинный текст, написанный по-славянски.

4. Поп Каленберг и Поп Гельмбрехт.

Как мы уже знаем, Каленберг-Уленшпигель был попом, то есть священником. Каленберга так и звали: Поп. Действительно, Андроник-Христос, будучи императором, возглавлял и имперскую церковь, был священником, Попом, Папой.

Так вот, оказывается, Гельмбрехта тоже звали ПОПОМ. Встретившись с родителями, он «сказал им важно «Deu sal» и «gratia vester» по-латыни. Не знали, что и думать ныне, взглянули только друг на друга хозяин и его супруга...

Готлинда, Гельмбрехта сестра, сказала: «Спорьте до утра, — ОН ПОП, И В ЭТОМ ЧИНЕ он выучен латыни», с.15-16.

Таким образом, в жизнеописании Гельмбрехта тесно переплетаются две темы: он был крестьянином = христианином и был попом, то есть священником. Как мы вскоре увидим, он был еще и царем-императором.

5. Вернер Садовник прямо сообщает, что написал свою повесть про Гельмбрехта, пересказывая какие-то старые книги.

Интересно, что Вернер Садовник и не скрывает, что создал свое стихотворное произведение, опираясь на некие старые книги. Описывая богатые одежды и снаряжение Гельмбрехта, он говорит: «Про то узнали мы из книг», с.9.

Это упоминание важно. Выходит, что реформатор-редактор XVI-XVII веков переработал «в стихах» какой-то старый текст, восходящий, вероятно, к древней эпохе XIII-XIV веков и рассказывавший об Андронике-Христе.

Далее, Вернер Садовник признается: «Когда бы Нейдгарт дольше жил, он лучше бы рассказ сложил по милости господней, чем я могу сегодня», с.5. То есть, ссылается на предшественников, которые мол, лучше его знали историю Гельмбрехта.