Уленшпигель и Гулливер. Антиевангелия XVI-XVIII веков

• Вернер Садовник подчеркивает, что жених дочери Гельмбрехта исключительно богат, см. выше. Будущая его жена будет жить СЧАСТЛИВЕЕ ВСЕХ СИЯТЕЛЬНЫХ КНЯЖОН. Ей будут подарены меха, полотна и наряды, ХРАНЯЩИЕСЯ В ЦЕРКВАХ, КАК КЛАДЫ, то есть весьма богатые. В частности, Лемберслинд говорит: «Коль за меня пойдет Готлинда, такой подарок дам я к свадьбе, что равен ценностью усадьбе. Три нажил я, не без грешка, тяжелых, как свинец, мешка. В одном из них, набитом плотно, такие тонкие полотна, что, если вынесешь продать, за каждый локоть можно взять пятнадцать крейцеров на месте, мой дар понравится невесте. В другом мешке — рубахи, платья. Ей это все готов отдать я, — пусть наряжается! Нужда ей будет истинно чужда, когда поселится у мужа. Тех кладов третий клад не хуже: в мешке, набитом до завязки, ткань нидерландская, как в сказке, тяжелый бархат, пестрый мех, две шубки — их надеть не грех! — Сукном скарлатным сверху крыты и черным соболем подбиты», с.27-28.

Конечно, Вернер Садовник старается изобразить всё это богатство как неправедно нажитое разбойником-рыцарем. Однако, теперь мы понимаем, что здесь отразилась подлинная царьградская картина. А именно, — жених дочери Андроника был вовсе не простым рыцарем, а ЦАРЕВИЧЕМ. Это был ЦАРЬ АЛЕКСЕЙ. Богатства которого, конечно, были огромны. Так что недаром Вернер Садовник сообщает, что жена Лемберслинда будет жить лучше ВСЕХ СИЯТЕЛЬНЫХ КНЯЖОН. Получит богатства, ХРАНЯЩИЕСЯ В ЦЕРКВАХ. Муж-царевич вполне мог себе такое позволить. В то же время, здесь еще раз видно, как старательно Вернер Садовник, следуя своему скептическому настрою, пытается принизить описываемые им события, напористо объявляя царьградского царевича — вульгарным разбойником-рыцарем.

ВЫВОД. Вернер Садовник достаточно подробно описал яркую историю со свадьбой дочери императора Андроника-Христа, назвав его при этом Гельмбрехтом, а его дочь Ирину — сестрой Готлиндой.

17. Параллель с историей короля Артура, частичного отражения Христа.

В книге «Христос родился в Крыму. Там же умерла Богородица» мы показали, что знаменитый король Артур является частичным отражением императора Андроника-Христа. Мы опустим подробности, отсылая читателя к этой книге. И вот обнаруживается, что в истории Гельмбрехта проглядывает соответствие с историей Артура. Рассказывая о свадьбе Готлинды и Лемберслинда, Вернер Садовник неожиданно заявляет, что вся эта история как-то связана со свадьбой Артура и Гиневры.

«Когда Гиневру в годы оны Король Артур себе брал в жены, их пир пред этим пиром брачным казался бедным и невзрачным. (Не с неба яства к ним свалились, так, что от них столы ломились). А приготовив пир горой, послал разбойник за сестрой», с.30.

Вернер Садовник недаром вспомнил здесь историю короля Артура. По той простой причине, что и Артур и Гельмбрехт — отражения одного и того же императора Андроника-Христа.

18. Соратники Гельмбрехта — это Иоанн Креститель и некоторые апостолы Христа.

18.1. Перечень товарищей Гельмбрехта, согласно Вернеру Садовнику.

Обычно считается, что у Христа было двенадцать апостолов: Андрей, Петр, Иоанн, Иаков Зеведеев, Филипп, Варфоломей, Матфей, Фома, Иаков Алфеев, Фаддей, Симон, Иуда Искариот, рис.97. Кроме того, с самого детства рядом с Иисусом находился пророк Иоанн Креститель. Но такое количество учеников — 12, это евангельская точка зрения. А вот раввинские иудейские источники утверждали, что у Иешу-Иисуса было ПЯТЬ учеников. Мы цитируем: «Наши раввины говорили: ПЯТЬ УЧЕНИКОВ БЫЛО У ИЕШУ:

Маттай (добавленный комментарий: Матфей?),

Наккай (комментарий: это сокращенное Накдимон, то есть Никодим...),

Нецер (комментарий: буквально — отросток, ветвь),

Буни (комментарий: Буни или Бунай... по молитве которого пошел дождь),

Тода (комментарий: Таддай, т.е. Фаддей...)» [307], с.312.

Рис.97.Двенадцать апостолов Христа. Книжная миниатюра якобы XIII века. Vigoroso da Siena. Dodici apostoli. Fondazione cini venezia. Взято из Википедии.

Естественно ожидать, что Вернер Садовник тоже назовет примерно такое же число главных соратников Гельмбрехта — от пяти до двенадцати. И действительно, он перечисляет девятерых. По-видимому, наиболее ярких, по его мнению.

Гельмбрехт сам представляет своих друзей:

«Мой первый друг — ГЛОТАЙ ЯГНЕНКА — науку вежливости тонко мне постарался передать, и прочих я могу назвать. Здесь мой наставник и дружок по кличке ДЬЯВОЛЬСКИЙ МЕШОК, и ОВЦЕГЛОТ, и ОСТРЫЙ КЛЮВ, что грабят, глазом не моргнув, ТРЯСИКОШЕЛЬ и БЫКОЕД, храбрей шестерки этой нет. Вот разве только ВОЛЧЬЯ ПАСТЬ, не постыдится он напасть на дядю, на родную тетку и кумовьев возьмет за глотку. В февральский холод все пожитки отнимет, не оставив нитки на теле, чтоб прикрыть им срам, разденет и мужчин и дам.