Ульфхеднар (СИ)

Сэхунн и сам уже был воином, но однорукому в поединке с вендом из хирда Кая не выстоять. Льсти себе или не льсти, но времени прошло не так много, и Сэхунн не привык ещё к своему увечью настолько, дабы извлекать из него выгоду. Он до сих пор ума приложить не мог, как ему устроить покалеченную руку, чтобы она хоть при ходьбе не мешала.

Вот потому-то поединок Сэхунн сразу отмёл в сторону — толку не будет. Значит, чтобы оружие добыть, ему придётся обмануть венда и перехитрить. Добыть меч не в поединке, а украсть. Тоже то ещё испытание: как украсть меч у венда, если тот вряд ли оставит оружие на травке.

Помучившись думами, Сэхунн решил двигаться дальше, а способ кражи придумывать уже тогда, когда будет то, что можно украсть.

Пошастав по лесу, Сэхунн вляпался в болото. Тихо ругался, проваливаясь по колено в трясину и вскарабкиваясь на ненадёжные кочки. Коварство вендской земли сердило люто — откуда болото, если недавно ельник был и снова бор? Правда, болото одарило Сэхунна после приветливой лужайкой с ягодами. Для ягод было уже не время, потому они, поздние, выглядели переспелыми и едва не лопающимися от сока. Что за ягоды, Сэхунн не представлял, но видел такие на столе уже не раз, значит, есть можно. Потянув в рот парочку и почуяв на языке сладость, Сэхунн принялся нетерпеливо обдирать ягодки и пихать в рот. Потом пялился глупо на перепачканную и липкую ладонь, а в болоте насмешливо хлюпала грязная жижа. Пришлось обтирать кое-как руку о траву и топать дальше.

Коня Сэхунн унюхал раньше, чем услышал и увидел. Подбирался ползком и глядел после на пологий склон. Коня прямо так и оставили, даже не привязали. Хотя как его привяжешь, если без упряжи? Полосатый конь мирно стоял, склонив голову к траве и охаживая себя хвостом по бокам. Того же, кто на коне приехал, Сэхунн взглядом не находил. Если на коне вообще кто-то приехал — сбруи же нет.

Поразмыслив, Сэхунн решил, что коня украсть тоже можно, после попробовал правой рукой шевельнуть и покачал головой. Нет. На коне без сбруи однорукому Сэхунну делать было нечего.

Сэхунн осторожно приподнялся, упираясь в землю коленями и левой рукой, но тут же плюхнулся животом на травку, потому что на спину ему свалилось что-то. Кто-то. Покуда Сэхунн пытался угадать, кто это, ему обожгли горячим дыханием ухо и пихнули в спину. И тут же тяжесть со спины пропала.

Сэхунн перевернулся на спину, обшарил взглядом ближайшие кусты, вскинулся и, крадучись, к кустам ближе подобрался, чтобы поглядеть, не схоронился ли кто в зелени. В зелени нашёл только кузнечика и принялся высматривать того, кто его потревожил, меж деревьев. Чтобы лучше было видно, Сэхунн в кусты влез сам, пригнулся пониже, чтобы спрятаться от чужого глаза, и насторожился. Зато потом выпрямился с постыдной скоростью, прижав ладонь к заднице. Стремительно обернулся и разъярённо уставился на волка — тот передними лапами припал к земле и смотрел хитрющими, как у лисицы, глазами. Ещё и язык вывалил из пасти, отчего казалось, будто волк довольно ухмылялся.

Ещё б ему не ухмыляться, если он Сэхунна за зад цапнул. Вот просто взял и хватанул — зубами. И больно.

— Шкура ты, — обиженно рыкнул Сэхунн на волка и извернулся, дабы оценить причинённый вред. Волк хватанул его не зло — мясо не вырвал, но вот следы от волчьих зубов обещали остаться на сэхунновой заднице навсегда.

Успокоенный немного Сэхунн вновь глянул на волка — тот нагло катался по траве, полностью довольный собой. Небось, его-то уж не смущало, что Сэхунн после будет растолковывать всем, как задницу не уберёг от звериных зубов. Срамота.

Волк игривым щенком вскочил на все четыре, встряхнулся и молнией на Сэхунна налетел, сбив с ног. Придавливал потом крепкими лапами к земле, шумно обнюхивал и мокрым носом по шее возил. Загрызть Сэхунна ему ничего не стоило — клыки у самого горла, но волк не грыз, горло не рвал, а игрался как будто. Спрыгнул с Сэхунна, обежал по кругу и снова накинулся, чтобы через миг удрать и побежать по кругу в другую сторону.

— Совсем сдурел… — проворчал Сэхунн и стал подниматься.

Ага.

Пялился в тот же миг на небо, покуда волк по нему топтался.

В четвёртый раз Сэхунн от души выругался и попробовал ухватить волка за шкирку левой рукой. Волк в руки не давался, уворачивался, отпрыгивал и снова накидывался — ему явно нравилась эта игра всё больше и больше.

Обессиленный Сэхунн скоро махнул на это рукой и остался лежать в травке. Раскинулся на спине, подставив лицо солнышку и ухом не ведя на бегающего вокруг волка.

Волк пихнул его лапой раз, другой, потом сторожко подошёл и уши прижал, ткнулся носом в бок и едва слышно заскулил.

— Дитё малое, — буркнул Сэхунн и прикрыл глаза. Волк улёгся рядом, хозяйски возложив лапу Сэхунну на грудь, облизнулся. Так и лежал, покуда Сэхунн не решил снова подняться. Больше волк с ног Сэхунна не сбивал, просто шёл следом и останавливался всякий раз, как останавливался Сэхунн.