Улица милосердия

Девочка была найдена босой. Если на ней и была какая-то обувь, то ее похитили волны. Ноготки у нее на ногах были покрашены вишневым лаком – за эту деталь, практически невыносимую в своей пронзительности, позже ухватятся все газеты. Представьте кого-то, надо полагать ее мать, берущую в руки маленькую пухлую ножку и прикладывающую кисточку к каждому крохотному ноготку, и девочку, визжащую от восторга.

Кто-то же ее любил. Это доказывали и штанишки; заметив их в магазине, молодая мама наверняка умилилась этой миниатюрной копии легинсов, которые не так давно, быть может, носила сама.

Изучили рот Малышки Доу: первые моляры уже прорезались, а вторые нет. Зубы регулярно чистились и были в хорошем состоянии. У нее на теле не было никаких отметин, никаких следов насилия или травм. Судя по всему, о ней заботились и хорошо кормили, однако никто так и не заявил о ее пропаже.

Такие розовые штанишки продавались только в «Таргет». Детский размер, номер три. Слово «детский» делало всю эту историю слишком реальной, слишком трагичной, чтобы читать о ней, слишком трагичной, чтобы писать. Представьте эту девочку в розовых легинсах с босыми ногами и ноготками розового цвета. А теперь представьте, как она в них топает.

Ухоженная и хорошо накормленная. Малышка Доу была абсолютно здорова, не считая того, что была мертва.

Никто ее не разыскивал. Как такое возможно? В морге на Олбани-стрит маленькая девочка ждала. Ей присвоили штрихкод и спрятали в пластиковый мешок.

Началось расследование. Проанализировали траекторию волн. Пляж на Оленьем острове смотрел на восток. Береговая охрана высчитала значения обратного дрейфа. Насколько далеко соленая вода может унести двенадцатикилограммовый мешок во время прилива? Вот она, пугающая сила математики: для таких случаев, судя по всему, существовала формула.

Вскрытие не обнаружило ни наркотических веществ, ни патогенов, ни токсинов, ни заболеваний. Причину смерти было не установить. Возможным вариантом была асфиксия, но доказать это было невозможно.

Они извлекли ее ДНК. Волосы девочки, ее одежду и одеяло исследовали на наличие пыльцы, и каким-то чудом, учитывая, что она бог знает сколько времени провела в ледяных водах Атлантики, обнаружили несколько образцов.

Частички пыльцы отправили на исследование в Хьюстон.

ДНК девочки сравнили с образцами из базы данных пропавших детей. Невероятно, но эту работу тоже кто-то делал. Число пропавших детей исчислялось тысячами. Никаких совпадений не обнаружили.

В образцах пыльцы присутствовали частички местной сосны и дуба, смешанные с частицами сажи. Малышка Доу оказалась бостонской девочкой.

Художник из группы судмедэкспертизы составил изображение в фотошопе: пухлые щечки, голубые глаза, золотистые рыжие волосы – пушистые, как сладкая вата. С такими волосами она выделялась бы даже в Бостоне, где точно нет недостатка в рыжих. Кто-нибудь точно должен был узнать эти волосы.

Составное изображение появилось в газетах, на телевидении, на рекламных щитах. В мэрии собрали пресс-конференцию. Полиция обратилась к гражданам за содействием. Открыли горячую линию, бесплатный номер. .

Горячую линию наводнили звонки. Обеспокоенные соседи, работники детских садов, обезумевшие бабушки и дедушки. Больше всего мучений было с родителями, чьих детей забрали органы опеки. Им снова и снова объясняли, что их дети находятся в безопасности под надзором государства, но никто в это не верил. Ни государству, ни всему остальному миру доверять нельзя. Твой ребенок в безопасности только в твоих руках.

Изображение увидело шесть миллионов человек.

На пляже Оленьего острова соорудили импровизированный алтарь. Незнакомые люди оставляли там цветы и мягкие игрушки, с десяток «Хэлло Китти». Устраивались бдения при свечах.

Звонки на горячую линию не прекращались, добавляя еще больше сена в стог с иголкой. Похоронное бюро в Уорчестере предложило бесплатно захоронить ребенка, «чтобы ее не похоронили как нищенку», – сообщал «Глоб».

Разгадка обнаружилась при самых банальных обстоятельствах, какие только можно представить. Пьяный посетитель бара подслушал ссору молодой пары. Женщину и ее приятеля допросила полиция.

Мужчину, Марка Кеогана, обвинили в убийстве второй степени, а мать девочки, Лизу Джеймс, в пособничестве. Камеры видеонаблюдения запечатлели, как Кеоган выбросил черный строительный мешок с моста Тобин, и его пикап со включенным двигателем неподалеку. За рулем была Лиза Джеймс.

Запись с камеры завирусилась. Марк Кеоган сознался в убийстве, но монстром в этой истории назвали Лизу Джеймс, женщину, которая помогла ему избавиться от тела, которая не защитила собственного ребенка.

Ее печальная история быстро стала предметом интереса среди местных: аресты за хранение наркотиков и проституцию, выселения из жилья, один известный случай передоза. По версии «Глоб», органы опеки обратили на нее внимание еще в 2003 году, когда у нее забрали другого ребенка.