Улица Светлячков

– Ничего я не забыла, – отрезала Кейт и тут же запоздало спохватилась: – Простите, Эллен. Мара должна быть в школе. Дайте угадаю, Эмили Аллен и Шэрил Бёртон тоже нет?

– О боже, – сказала Эллен. – Вы знаете, где они?

– Догадываюсь. Как найду их, позвоню вам. Спасибо, Эллен.

– Простите, что пришлось вас побеспокоить, Кейт.

Она повесила трубку и взглянула на часы – 12:42.

Чтобы сообразить, куда они отправились, много ума не надо. Сегодня четверг, день кинопремьер в «Павильоне». А у очередной подростковой дивы – Кейт так и не сумела запомнить ее имя – по невероятному совпадению только-только вышел новый фильм.

Схватив сумку, она выскочила из дома и уже к часу дня оказалась у кинотеатра. Она отчаянно старалась не дать волю своему гневу, пока общалась с менеджером и бродила по темным кинозалам в поисках девочек, но, выпроваживая их из зала в фойе, уже чувствовала, что силы на исходе.

Впрочем, ее гнев не шел ни в какое сравнение с яростью Мары.

– Поверить не могу, что ты это сделала! – возмущалась она по пути на парковку.

Запретив себе обращать внимание на ее тон, Кейт сухо отозвалась:

– Я тебе говорила, что в кино с подружками ты пойдешь днем в субботу.

– Если в комнате уберусь.

Эту реплику она оставила без ответа.

– Давайте, девочки, все в машину. Вас в школе ждут.

Подруги Мары забрались на заднее сиденье, бормоча извинения.

– И не подумаю извиняться, – заявила Мара и, хлопнув дверью, свирепо дернула на себя ремень. – Очень нам нужна эта тупая алгебра.

Кейт завела мотор и выехала с парковки на дорогу.

– Вы должны быть в школе. И точка.

– Ой, правда, что ли? А ты меня никогда не забирала с уроков, чтобы в кино сводить? – прищурилась Мара. – Мне, по ходу, приснилось, что мы вместо школы смотрели «Гарри Поттера».

– Да, правду говорят, инициатива наказуема, – ответила Кейт, с трудом сдерживаясь, чтобы не повысить голос.

Мара скрестила на груди руки:

– Талли бы поняла.

Кейт свернула на круг и остановилась перед входом в школу.

– Ну что, девочки, вылезайте, в кабинете директора вас уже ждут.

Эмили издала стон:

– Мама меня убьет.

Как только они остались наедине, Кейт повернулась к дочери.

– Папа бы понял, – заявила Мара. – Он вот знает, как много для меня значат кино и модельная карьера.

– Думаешь? – Кейт достала телефон, открыла быстрый набор и протянула трубку Маре: – Ну так расскажи ему.

– С-сама расскажи.

– Не я же прогуляла урок, чтобы пойти в кино. – Она встряхнула телефоном у дочери перед лицом.

Мара взяла его, прижала к уху.

– Пап? – Голос ее тут же смягчился, глаза наполнились слезами.

Кейт кольнула ревность. Батрачишь на нее, батрачишь дни напролет, а доверительные отношения у нее все равно только с Джонни.

– Пап, слушай, помнишь, я тебе рассказывала про тот фильм, ну, где девочка узнала, что ее тетя на самом деле ее мама? В общем, я сегодня пошла его смотреть, и это было… Что? Ну… – Голос стих почти до шепота. – Ну, это был четвертый урок, но… Да я знаю. – Она еще несколько мгновений помолчала, затем вздохнула: – Ладно. Пока, пап.

Мара отключилась и протянула телефон матери. Ровно на одно мгновение она снова превратилась в маленькую девочку.

– Запретил идти на фильм в выходные.

Кейт больше всего на свете хотелось воспользоваться моментом, протянуть к дочери руки, обнять ее, задержать рядом с собой эту маленькую девочку хотя бы ненадолго, сказать: «Я тебя люблю», но она не посмела. Долг матери в такой ситуации – да в большинстве ситуаций – не прогнуться, проявить стальную выдержку.

– В следующий раз будешь думать о последствиях, перед тем как выкинуть номер.

– Когда-нибудь я стану знаменитой актрисой и расскажу на телевидении, что от тебя не было никакого толку. Только мешала. А благодарить буду тетю Талли, которая в меня верит.

Она выскочила из машины и пошла прочь. Кейт догнала ее, зашагала рядом.

– Я в тебя верю.

Мара фыркнула:

– Ага. Ты мне никогда ничего не разрешаешь. Я вырасту и перееду к Талли.

– Когда рак на горе свистнет, – пробормотала Кейт еле слышно. К счастью, продолжить этот разговор у них не получилось. Войдя в здание школы, они встретили директора, поджидавшего их в вестибюле.

Лето перед девятым классом Мары стало безоговорочно худшим в жизни Кейт. Да, быть матерью тринадцатилетней девочки, которая учится в средней школе, было непросто, но теперь казалось, что это еще полбеды. А настоящая беда – это быть матерью четырнадцатилетней девочки, которая готовится пойти в старшую школу.

Еще и Джонни весь последний год работал по шестьдесят часов в неделю, а это тоже жизнь не упрощало.

– Не пойдешь ты в школу в джинсах, из которых задница вываливается.

Кейт отчаянно старалась говорить спокойно. В ее плотном августовском расписании на покупку одежды для Мары было отведено четыре часа. Они провели в торговом центре уже два и до сих пор не приобрели ничего, кроме взаимного раздражения.

– Все старшеклассницы такие носят.

– Все, кроме тебя.