Улица Светлячков

– Двадцать миллионов человек на тебя смотрят каждый день – это на след не тянет?

– У тебя-то есть Кейт и дети.

Он понял. Это было ясно по его лицу, по знакомому взгляду – «бедненькая Талли», – который преследовал ее всю жизнь, как бы далеко она ни бежала, как бы высоко ни забиралась.

– А-а.

– Я хочу попробовать, Джонни. Ты мне поможешь?

– Я тебя хоть раз подводил?

– Всего один – когда женился на моей лучшей подруге.

Рассмеявшись, Джонни направился к двери.

– Одна попытка, Талли. А там решим. Договорились?

– Договорились.

Следующие несколько недель прошли под знаком этой договоренности. Она пахала как сумасшедшая, не отдыхая ни минуты, оставив жалкие попытки притвориться, будто у нее есть жизнь за пределами работы.

Но теперь, когда момент истины наконец настал, она вдруг испугалась. Что, если Джонни прав и ее гениальная идея скатится в дешевую мелодраму?

В дверь кабинета постучали.

– Войдите, – отозвалась она.

Ее ассистентка Хелен, недавняя выпускница Стэнфорда, просунула голову внутрь:

– Доктор Тиллман приехал. Он в зеленой комнате. Макадамсов я посадила в нашей столовой, а Кристи – в кабинете Теда.

Талли рассеянно поблагодарила ее, и дверь закрылась.

Она уже почти забыла это чувство – этот бодрящий, почти приятный страх провала. За прошедшие годы она отвыкла бояться. А теперь будто родилась заново, чтобы начать с начала – попробовать воплотить идею, в успех которой никто, кроме нее, не верил.

В последний раз взглянув на себя в зеркало, она выдернула из-под воротника защитную салфетку, которую надел на нее визажист, и направилась в студию. Джонни уже был на съемочной площадке – делал десять дел одновременно и еще успевал выкрикивать указания.

– Готова? – спросил он.

– Если честно, сама не знаю.

Не переставая говорить с кем-то через гарнитуру, он шагнул к Талли. И, убрав от лица микрофон, тихо сказал ей:

– Ты отлично справишься. Я в тебя верю.

– Спасибо, мне было нужно это услышать.

– Просто будь собой. Тебя все обожают.

По его команде в студию хлынули зрители. Талли нырнула за кулисы и стала ждать своего выхода. Как только загорелись красные огни, она шагнула на сцену.

Несколько мгновений она лишь молча улыбалась, как делала всегда, – купалась в аплодисментах чужих людей, стараясь насытиться ими.

– Сегодня нас с вами ждет очень необычная программа. У меня в гостях доктор Уэсли Тиллман, выдающийся психиатр, который специализируется на избавлении от зависимости и семейном консультировании…

На экране позади нее включили заранее отснятое видео – толстый лысеющий мужчина тщетно пытался сдержать слезы.

– Понимаете, Таллула, у меня ведь очень хорошая жена. Мы вместе уже двадцать лет, у нас двое замечательных детей. Но дело в том, что… – Он умолк, вытирая глаза. – Она пьет. Раньше все ограничивалось парой коктейлей с друзьями, но теперь…

Рассказ мужчины и фотографии на видео рисовали горькую картину постепенного распада семьи.

Когда ролик закончился, Талли повернулась к аудитории. Зрителей явно тронула эта история. Некоторые женщины, похоже, готовы были расплакаться.

– Слишком многим из нас – родным и близким зависимых людей – знакомо то бессильное отчаяние, которое испытывает мистер Макадамс. Он клянется, что испробовал все возможные способы убедить жену начать лечение и бросить пить. Поэтому сегодня, с помощью доктора Тиллмана, мы попробуем прибегнуть к решительным мерам. Миссис Макадамс сейчас за кулисами. Она уверена, что выиграла путевку на Багамы, и приехала ее получить. Но на самом деле произойдет нечто совершенно другое – члены ее семьи, с профессиональной помощью доктора Тиллмана, будут говорить с ней о ее алкоголизме. Мы надеемся подтолкнуть ее к тому, чтобы признать правду и обратиться за помощью.

Аудитория на мгновение затихла.

Талли задержала дыхание. Ну же, вы ведь со мной?

Раздались аплодисменты.

Она едва не рассмеялась от счастья и взглянула на Джонни, который стоял в тени за первой камерой с ребячьей ухмылкой на лице и поднятыми вверх большими пальцами.

Вот что ее спасет, вот что ее наполнит. Она по-настоящему поможет этой семье, и Америка полюбит ее за это.

Она сделала шаг назад, чтобы представить гостей, и с этого момента эфир покатился гладко, точно по смазанным рельсам. И зрители покатились с ним вместе, явно наслаждаясь поездкой, – они аплодировали, стонали, радовались, плакали. А Талли, точно профессиональный кукловод, дергала за ниточки. Она была в ударе, и все это видели. Это было ее лучшее выступление за долгие годы на телевидении.

Зима в том году началась резко – одним ноябрьским днем на остров взяла и опустилась серая, промозглая пелена. Облетевшие деревья дрожали на ветру, стараясь удержать на ветках последние почерневшие, съежившиеся листья, точно не желали признавать поражение. Над заливом каждое утро клубился туман, застилая пейзаж и превращая даже самые обычные звуки в отдаленное, глухое эхо. Паромы гудели, приставая и отчаливая, и эти гудки траурными стонами разносились по округе, укутанной мутной дымкой.