Улица Светлячков

– Тебя спроси, так весь мир черно-белый. Как ты умудряешься всегда знать, чего хочешь?

– Ты тоже знаешь, чего хочешь. И всегда знала.

– И поэтому я не имею права любить? Такая, что ли, цена успеха – вечно быть одной?

– Имеешь, конечно. Просто надо себе разрешить.

Эти слова должны были утешить Талли, обнадежить, она понимала это, но утешиться не могла. Лишь сильнее ощутила пустоту и холод внутри.

– Чего-то во мне не хватает, – сказала она тихо. – Отец это первым заметил. Черт его знает, кто он был, но, видно, глянул на меня и дал деру. Про мать я вообще молчу. Меня, похоже… легко бросить. Почему так?

Кейт придвинулась ближе, прижалась к ней, как делала много лет назад на берегу Пилчака. Пакет от попкорна уколол в спину, она достала его и швырнула на неряшливый, заваленный газетами кофейный столик.

– Всего в тебе хватает. Даже больше чем хватает – в тебе всего с избытком. Ты очень, очень особенная, и если Чед этого не понял или не готов был тебя ждать, значит, вам с ним не по пути. Наверное, это неизбежно, когда встречаешься с мужчиной много старше, – ты едва взлетаешь, а он уже заходит на посадку.

– Это правда. У меня еще вся жизнь впереди. Я как-то сама забыла. Он должен был понять и дождаться меня. Ну, в смысле, если бы он правда меня любил, разве смог бы вот так бросить? Ты бы бросила человека, которого любишь?

– Зависит от обстоятельств.

– Каких?

– От того, есть ли шансы, что он полюбит меня в ответ.

– И сколько бы ты ждала?

– Думаю, долго.

Талли почувствовала себя лучше впервые с той минуты, когда прочитала записку Чеда.

– Ты права. Я его любила, но он, похоже, не любил меня. Или любил недостаточно сильно.

– Это не совсем то, что я сказала, – хмурясь, возразила Кейт.

– Почти то же самое. Мы еще слишком молоды, чтобы добровольно себя связывать любовью. Как я сама-то забыла? – Она обняла Кейт. – Что бы я без тебя делала?

Лишь много позже, лежа в постели на излете очередной бессонной ночи, глядя, как за окном занимается рассвет, Талли вдруг вспомнила собственные слова, и они застряли в голове, тяжелые, неизгладимые. Меня легко бросить.

Глава шестнадцатая

С того дня, как Талли вышла на новую работу, Кейт начало казаться, что она наблюдает за подругой как бы со стороны. Месяц за месяцем они проживали врозь, изредка пересекаясь лишь в квартире. Квартира эта, бывшая когда-то вместилищем их общей жизни, к концу лета превратилась в нечто вроде перевалочного пункта. Талли работала по двенадцать часов в день, без выходных. А свободное время проводила в расследованиях, в поиске идей для репортажей, все свои силы бросая на то, чтобы пробиться в ведущие.

Без Талли жизнь Кейт потеряла форму, точно старый, застиранный свитер, который уже не станет прежним, как его ни суши, как ни складывай. Мама вечно понукала ее, мол, брось хандрить, веселись, ходи на свидания, но Кейт совершенно не интересовалась мужчинами – во всяком случае, теми, которые интересовались ей, какие уж тут свидания?

Личная жизнь Талли, напротив, била ключом. Она все еще могла иной раз всплакнуть по Чеду, когда они с Кейт вместе напивались под вечер, но это совершенно не мешало ей знакомиться с парнями и водить их домой. Больше одного раза Кейт никого из них не видела. В этом вся суть, говорила Талли. Влюбляться, повторяла она, я не собираюсь. Задним числом она сумела убедить себя, что любила Чеда больше жизни, так сильно, что все остальные мужчины меркли на его фоне. Но все же недостаточно сильно, нередко добавляла Кейт, чтобы позвонить ему или бросить все и рвануть за ним в Теннесси.

Ей, честно сказать, порядком надоело слушать одну и ту же пьяную пластинку о неземной любви Талли к Чеду.

Кейт знала, что такое любовь, как она может вывернуть тебя наизнанку, высушить сердце. Невзаимная любовь – ужасная штука, безрадостная. День за днем Кейт вращалась вокруг Джонни, точно астероид на орбите большой планеты, наблюдала за ним, мечтала о нем, безмолвно стремилась к нему.

После той ночи, проведенной бок о бок с ним в вестибюле больницы, она начала было всерьез надеяться. Между ними тогда словно бы открылась дверь, они говорили много и без усилий, обсуждали по-настоящему важные вещи. Но узы, соединившие их в ярком свете люминесцентных ламп, к утру растворились. Ей уже не забыть выражения лица Джонни в тот момент, когда он услышал, что Талли в порядке. В нем читалось куда больше, чем простое облегчение.

Ровно в то мгновение он отступил от Кейт.

А теперь пришло время Кейт отступиться от него. Оставить свои детские фантазии в песочнице с совочками и куличиками и двигаться дальше. Он ее не любит. И сколько ни мечтай, реальности не изменить.

Так дальше не может продолжаться. Сегодня на работе, стоя в дверях его кабинета, дожидаясь, пока он ее заметит, она приняла решение.

Вечером, выйдя из офиса, она отправилась прямиком к газетному киоску на рынке и купила все местные газеты, какие были. Пока Талли таскается по барам с очередным парнем или работает до поздней ночи, Кейт изменит ход своей жизни.