Улица Светлячков

– Я должна буду отработать две недели, а потом сразу к вам.

– Замечательно. – Женщина встала. – Вам нужен парковочный билет?

– Нет, благодарю.

Кейт уверенно пожала протянутую ей руку и вышла из кабинета.

Над Пайонир-сквер колпаком висело угрюмое, угольного цвета небо. Среди краснокирпичных зданий на запруженных машинами узких старых улочках почти не было видно пешеходов. В этот холодный день куда-то запропастились даже бездомные, которые обычно спали на скамейках или выпрашивали у прохожих деньги и курево.

Кейт торопливо зашагала по Первой авеню, на ходу застегивая пальто, купленное еще в колледже. Она села на автобус в сторону центра и ровно в 15:57 оказалась на остановке напротив офиса.

К ее удивлению, офис пустовал. Кейт повесила пальто, швырнула на стол сумку и портфель, затем остановилась у кабинета Джонни.

Он с кем-то говорил по телефону, но махнул рукой, приглашая ее зайти.

– Но я-то как могу тебе с этим помочь? – спросил он раздраженно в трубку. Помолчал немного, хмурясь. – Ладно. Но за тобой должок.

Он повесил трубку и улыбнулся Кейт, но это была не та, прежняя его улыбка, от которой дыхание перехватывало. После той ночи с Талли он ни разу не улыбнулся по-настоящему.

– Ты в костюме, – сказал он. – Не думай, что я не заметил. В нашем деле это может значить одно из двух. И, насколько я знаю, до ведущей новостей тебя пока не повысили, так что…

– «Могелгард и партнеры».

– Рекламное агентство? А должность какая?

– Аккаунт-менеджер.

– У тебя получится.

– Спасибо, но меня пока еще не взяли.

– Так возьмут.

Кейт ждала, что он продолжит, но Джонни лишь смотрел на нее так, будто что-то его беспокоило. Наверное, один ее вид все еще напоминал ему о той ночи с Талли.

– Ну ладно, пойду работать.

– Погоди. Я тут кручу репортаж для Майка Хёртта. Не поможешь?

– Конечно.

Следующие несколько часов они сидели плечом к плечу за его столом, доделывая и переделывая сценарий. Кейт пыталась держаться на расстоянии и не встречаться с ним взглядом. Ни то ни другое ей не удалось. Когда они закончили, за окном давно стемнело, пустынный офис был залит сумерками.

– С меня ужин, – сказал Джонни, откладывая бумаги. – Уже почти восемь.

– Да брось, – ответила она. – Это же моя работа.

Джонни взглянул на нее:

– И что я буду без тебя делать?

Скажи он что-нибудь в этом роде несколько месяцев назад, когда у нее еще оставалась надежда, она бы точно покраснела. Да и неделю назад, пожалуй, покраснела бы.

– Я тебе помогу подыскать замену.

– Тебя заменить будет сложно.

Кейт не нашлась с ответом.

– Ну, я пойду…

– С меня ужин. Я настаиваю. Так что иди одевайся. Пожалуйста.

– Ладно.

Они вместе спустились по лестнице, сели в его машину. Через несколько минут он затормозил напротив симпатичного, обшитого кедром плавучего дома на озере Юнион.

– Где это мы? – спросила Кейт.

– У меня дома. Не волнуйся, я не собираюсь сам готовить тебе ужин. Просто надо переодеться, ты же вон в костюме.

Кейт вся сжалась внутри, стараясь не поддаться чувствам, стучавшимся в сердце. Нельзя больше им верить. Слишком долго она изводила себя мечтами о счастье, которого никогда не случится. Следом за Джонни она прошагала по пристани и переступила порог его дома, оказавшегося на удивление просторным внутри.

Джонни тут же подошел к камину, где уже лежали дрова, наклонился и бросил в него зажженную газету. Дрова тут же занялись.

– Выпьешь чего-нибудь? – спросил он, поворачиваясь к Кейт.

– Ром с колой?

– То, что нужно. – Он на мгновение скрылся в кухне, затем вернулся с двумя стаканами. – Держи. Я мигом.

Кейт осталась стоять посреди комнаты, не вполне понимая, что с собой делать. Осмотревшись, она заметила, что вокруг почти нет фотографий. На полке у телевизора стоял одинокий снимок мужчины и женщины средних лет в яркой одежде, они сидели на корточках на фоне джунглей или чего-то вроде того, а вокруг толпились дети.

– Мои родители, – пояснил возвратившийся в гостиную Джонни. – Мирна и Уильям.

Кейт резко развернулась, чувствуя себя так, будто рылась в чужих вещах и ее поймали с поличным.

– Где они живут? – спросила она, отходя от телевизора и усаживаясь на диван. Надо держаться на расстоянии от Джонни.

– Они были миссионерами. Погибли в Уганде – их убили отряды Амина[93].

– А ты где был в это время?

– Когда мне исполнилось шестнадцать, они меня отправили в школу в Нью-Йорке. И с тех пор я их не видел.

– Они, выходит, тоже были идеалистами.

– Почему «тоже»?

Кейт решила, что нет никакого смысла искать слова, объяснять ему все, что она успела понять за эти годы, по кусочку собирая в голове картину его жизни.

– Да так, неважно. Это прекрасно – когда твои родители во что-то верят.

Джонни, хмурясь, не отрывал от нее взгляда.

– Ты поэтому решил стать военным корреспондентом? Хотел бороться на свой лад?

Он со вздохом мотнул головой и, подойдя к дивану, сел с ней рядом. Когда он посмотрел на нее – странным водянистым взглядом, будто никак не мог поймать ее в фокус, – Кейт почувствовала, как заколотилось в груди сердце.

– Как ты это делаешь? – спросил он.

– Что?

– Понимаешь меня.