Улица Светлячков

Она лишь улыбнулась, надеясь, что на лице не отражается ее смятение.

– Мы давно вместе работаем.

Он долго молчал, прежде чем спросить:

– Почему ты на самом деле увольняешься, Маларки?

Кейт чуть подалась назад, откинулась на спинку дивана.

– Помнишь, ты говорил, как ужасно хотеть того, чего не можешь получить? Я никогда не стану первоклассным корреспондентом или по-настоящему крутым продюсером. Это вы дышите новостями, я – нет. Я вечно недотягиваю и дико от этого устала.

– Я говорил – ужасно хотеть того, кого не можешь получить.

– Ну да… но это ж одно и то же.

– Думаешь? – Он поставил стакан на столик.

Кейт повернулась к нему, поджав под себя ноги.

– Я знаю, каково это – хотеть кого-то.

Джонни недоверчиво взглянул на нее. Наверное, вспомнил, как Талли вечно подкалывает ее из-за полного отсутствия личной жизни.

– Кого?

Она понимала, что надо соврать или уйти от ответа, но он сидел так близко и ее так тянуло к нему, что не было сил сопротивляться. Звучит нелепо, но между ними как будто снова отворилась дверь. И, даже зная, что это всего лишь иллюзия, Кейт не могла в нее не войти.

– Тебя.

Он отпрянул – такого ответа он уж точно не ожидал.

– Но ты никогда…

– А как ты себе это представляешь? Я же знала, что ты влюблен в Талли.

Кейт ждала, пока Джонни заговорит снова, но он только молча смотрел на нее. Тишину легко наполнить любыми смыслами. Он ведь не сказал нет, не рассмеялся. Это что-нибудь да значит.

Она столько лет прилагала все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы не дать своим чувствам к Джонни просочиться наружу, но теперь, когда он так близко, назад дороги нет. Это ее последний шанс.

– Поцелуй меня, Джонни. Докажи, что я не имею права тебя хотеть.

– Я боюсь причинить тебе боль. Ты ведь хороший человек, а я не ищу…

– Ты причиняешь мне боль, отказываясь меня поцеловать.

– Кейти…

Впервые за все эти годы он назвал ее по имени. Она вся подалась к нему:

– Ну и кто теперь боится? Поцелуй меня, Джонни.

За секунду до того, как она коснулась губами его губ, он пробормотал: «Очень плохая идея», но не успела Кейт возразить, как почувствовала, что он отвечает на поцелуй.

Это был далеко не первый поцелуй в жизни Кейт и даже не первый раз, когда ее целовал мужчина, который ей нравился, и все же – какая ужасная глупость – она расплакалась.

Почувствовав вкус ее слез, Джонни попытался отстраниться, но она не позволила. Они лежали на диване, целуясь взахлеб, как подростки, а потом Кейт опомниться не успела, как оказалась на полу у камина – совершенно голая.

Джонни, все еще в одежде, стоял на коленях с ней рядом. Тело его наполовину утопало в тени, свет от пламени заострял черты, подчеркивал каждую впадинку на лице.

– Ты уверена?

– Хороший вопрос, только стоило бы его задать до того, как ты меня раздел, – ухмыльнулась Кейт и, приподнявшись, начала расстегивать на нем рубашку.

Он издал странный возглас, в котором слились отчаяние и покорность, и позволил ей раздеть себя, а затем снова обвил ее руками.

Его поцелуи ощущались уже по-другому – яростнее, глубже, эротичнее. Ее тело, будто бы целиком состоявшее из нервных окончаний, отзывалось на них как никогда прежде. Каждое его прикосновение одновременно терзало и приносило наслаждение.

Она утонула в ощущениях: в боли, удовольствии, желании – ничто другое не имело смысла. Даже дыхание казалось чужим. Она хватала ртом воздух, задыхалась, умоляла его остановиться, ни за что не останавливаться, просила перестать, нет, продолжать вечно.

Она выгибалась, будто устремляясь всем своим существом навстречу чему-то желанному до боли, до потери рассудка, – а между тем даже сама не знала толком, чего хочет.

Когда он вошел в нее, боль рассыпалась по всему телу. Она резко втянула ртом воздух, но не издала ни звука, только прижалась к нему еще теснее, целуя его, двигаясь в такт его движениям, пока боль не растворилась, пока сама она не растворилась – пока не исчезло все, кроме жара, с которым соединялись их тела, кроме жажды, которой не было названия…

Я люблю тебя, подумала она, прижимаясь к нему, подаваясь ему навстречу. Эти слова заполнили ее сознание, превратились в музыку, под которую двигались их тела.

– Кейти, – выкрикнул он, вжимаясь в нее.

Ее тело взорвалось сверхновой, распалось на части, исчезло. Время на мгновение замерло, потом медленно потекло снова.

– С ума сойти, – выдохнула Кейт, падая спиной на теплый ковер. Только теперь она поняла, от чего все так тащатся.

Джонни вытянулся с ней рядом, прижимаясь к ней своим мокрым от пота телом, обнимая ее одной рукой, глядя в потолок. Его дыхание тоже было частым и прерывистым.

– Это был твой первый раз, – сказал он будто бы откуда-то издалека.

– Ага, – только и смогла ответить Кейт.

Повернувшись на бок, она обвила его ногой.

– А это всегда так?

Когда он повернулся к ней, в его глазах мелькнуло кое-что, немало ее смутившее, – страх.

– Нет, Кейти, – ответил он после паузы. – Не всегда.

Кейт проснулась в объятиях Джонни. Они оба лежали на спине, простыни сбились в ногах. Она уставилась в потолок, чувствуя непривычную тяжесть его руки между своих грудей.