Уловка-22

They moved sideways, like crabs. They were waiting for the orders sending them home to safety to return from Twenty-seventh Air Force Headquarters in Italy, and while they waited they had nothing to do but worry and bite their nails and find their way solemnly to Sergeant Towser several times a day to ask if the order sending them home to safety had come.	Они расползались по лагерю, как полчища крабов, и ждали приказа об отправке домой, в безопасные края, подальше от штаба двадцать седьмой воздушной армии в Италии, а пока им не оставалось ничего другого, как нервничать, грызть ногти и торжественно шествовать по нескольку раз в день к сержанту Таусеру, чтобы узнать, не пришел ли приказ об отправке их в тихие родные края.
They were in a race and knew it, because they knew from bitter experience that Colonel Cathcart might raise the number of missions again at any time.	Все это походило на скачки с препятствиями, ибо летчики по горькому опыту знали, что полковник Кэткарт может в любое время еще раз увеличить норму вылетов.
They had nothing better to do than wait.	И им не оставалось ничего другого, как ждать.
Only Hungry Joe had something better to do each time he finished his missions.	Только Заморыш Джо, отлетав положенное, умел найти себе занятие.
He had screaming nightmares and won fist fights with Huple's cat. He took his camera to the front row of every U.S.O. show and tried to shoot pictures up the skirt of the yellow-headed singer with two big ones in a sequined dress that always seemed ready to burst.	С фотоаппаратом в руках он усаживался в первом ряду на каждом представлении ОСКОВ и нацеливал объектив под юбку желтоволосой певице в усыпанном блестками платье.
The pictures never came out.	Снимки у него никогда не получались.
Colonel Cargill, General Peckem's troubleshooter, was a forceful, ruddy man.	Полковник Карджилл, напористый, розовощекий человек, был личным порученцем генерала Пеккема.
Before the war he had been an alert, hardhitting, aggressive marketing executive.	До войны он работал агентом по сбыту и зарекомендовал себя как расторопный, беспощадный и агрессивный делец.
He was a very bad marketing executive.	Он был очень скверным агентом.
Colonel Cargill was so awful a marketing executive that his services were much sought after by firms eager to establish losses for tax purposes.	До того скверным, что за ним гонялись фирмы, желавшие потерпеть убытки, чтобы платить поменьше налогов.
Throughout the civilized world, from Battery Park to Fulton Street, he was known as a dependable man for a fast tax write-off.	Во всем цивилизованном мире, от Баттери-парка до Фултон-стрит, он пользовался репутацией надежного человека, на которого можно положиться, если нужно быстро списать налоги.
His prices were high, for failure often did not come easily. He had to start at the top and work his way down, and with sympathetic friends in Washington, losing money was no simple matter.	Он брал дорого, поскольку частенько не так-то легко было довести фирму до полного краха: ведь ему приходилось браться за дело, когда фирма процветала, и вести ее к разорению, а это иногда оказывалось не таким уж простым делом, особенно при наличии влиятельных доброжелателей в Вашингтоне.
It took months of hard work and careful misplanning.	Требовались месяцы напряженной работы для тщательной разработки порочных в своей основе планов.