Уловка медвежатника

– Если в таком же порядке находятся и остальные бумаги, то думаю, что у нас не будет никаких проблем.

– Вот и славно! – бодрым голосом произнес Тимофей Макарцев. – Аннушка!… – А когда на его окрик вышла хозяйка квартиры, торжественным тоном произнес: – Принеси нам, пожалуйста, шампанского, кажется, у нас оставалась бутылка «Вдовы Клико». И три хрустальных фужера, если тебя не затруднит.

– Ну что вы! – весело отозвалась Анна. – Я буду только рада помочь.

Уже через минуту на низеньком столе стояло три граненых фужера. Бутылка шампанского чуток с краю, стесняясь своей величавости. Умело выдернув пробку, Макарцев разлил пенящееся шампанское по фужерам.

– Давайте будем считать, что первый этап сделки завершен. Теперь я вижу, что вы согласны со мной в том, что ценные бумаги подлинные.

– О да! – охотно отвечал Краюшкин, отпивая шампанское. – Поставив на стол наполовину початый фужер, он продолжил беспристрастным тоном: – Теперь я думаю, что нам следует договориться о цене.

Следом так же аккуратно поставили свои фужеры Макарцев с Евдокимовым. На лицах – подобающая случаю серьезность. Переговоры вступали в самую щекотливую фазу.

– Серафим, мы тут посоветовались, – с нарочито растянутыми интонациями заговорил Тимофей Макарцев, посмотрев на Евдокимова, – и сошлись на том, что будет вполне уместно, если вы нам заплатите за ценные бумаги два миллиона рублей.

– Два миллиона ассигнациями за два с половиной миллиона в ценных бумагах?! – возмутился Краюшкин. – Да вы просто с ума сошли! Они совсем не стоят таких денег. Поймите меня правильно, организация сбыта ценных бумаг обойдется мне очень дорого… Сами подумайте… Так сказать, изъятие ценных бумаг из банка наделало немало шума. Продать их в России будет просто нереально, уж вы мне поверьте! Номера бумаг давно зарегистрированы полицией и внесены в черный список, а кредитным учреждениям и банкам дана строгая директива немедленно сообщать в полицейский участок, как только всплывут ценные бумаги с таковыми номерами. Не далее вчерашнего вечера я стал свидетелем того, как кассиры внимательно, едва ли не под лупой, рассматривали номера, сверяя их с черным списком, предоставленным полицией. Господа, вы даже не представляете, какие сложности могут возникнуть, если кто-нибудь из вас хотя бы попытается реализовать их в России!

– Мы, конечно, представляли, что могут возникнуть некоторые сложности, – отвечал Макарцев. – Но не думали, что это окажется столь серьезно. Если их невозможно продать в России, как же тогда собираетесь сделать это вы?

– По этому поводу вам не стоит беспокоиться, – заверил Краюшкин. – Ваши ценные бумаги можно будет продать только за границей. Но вы поймите меня, господа, предстоит лишняя работа, если хотите, дополнительные расходы. В моем, да и в вашем положении нельзя скупиться. У меня имеются очень хорошие каналы сбыта на немецкой границе. Но эти люди потребуют с меня немалые комиссионные за риск. Вы не представляете, насколько расторопна русская полиция, когда дело касается больших денег, и уверяю вас, к этому делу подключена и тайная полиция… Их агентами напичканы все европейские страны! Наверняка они учли и тот вариант, что мы предпримем попытку продать ценные бумаги за границей. А следовательно, уже предупреждены и все зарубежные банки. А чтобы обойти возможные осложнения, опять нужно платить!

Возникла пауза.

– У вас действительно имеются надежные коридоры на границе? – озадаченно спросил Макарцев.

– Ну разумеется! Мы же с вами серьезные люди! Чего же мы будем морочить друг другу головы?

– Тоже верно. Хорошо. Наша цена – миллион восемьсот тысяч!

Краюшкин отрицательно покачал головой:

– При всем моем уважении к вам я могу дать только миллион рублей и ни копейки больше. Иначе я буду работать себе в убыток. Поверьте мне, я не такой альтруист, каким кажусь на первый взгляд. Я все-таки негоциант и надеюсь из этого предприятия извлечь некоторую выгоду.

– Однако какой вы все-таки несговорчивый. Ну, вы и нас тоже поймите, мы тоже, так сказать, проделали немалую работу, а этот риск, он вполне стоит настоящих денег. Потом, вы сами понимаете, что они будут поделены на всю компанию, так что в конечном счете на каждого придется не так уж и много. Еще следует учитывать и то, что мы изрядно потратились, покупая дорогостоящее оборудование.

– Но вы же можете воспользоваться своими инструментами и дальше, – серьезно заверил Виктор Краюшкин. – Для вас это не в убыток.

– Если вам неизвестно, то могу сказать, что все наши приспособления остались в помещении банка. Если кто и может им воспользоваться, – его улыбка приобрела снисходительное выражение, – так это только полиция… Да и то для того, чтобы изобличить нас.

– Думаю, что до этого не дойдет, – быстро отвечал Виктор Краюшкин.

– Я тоже очень на это рассчитываю. Хорошо, я согласен подвинуться в нашем торге…

– Вот это правильно! -…во имя нашего дальнейшего сотрудничества… Так и быть, готов вам уступить.