Ultraviolence (СИ)

Джин в его руках млеет, постанывает, мечется по постели, не переставая шепчет «Намджун», и просит, умоляет его. С Намджуном потрясающе хорошо. Каждый толчок — это искры перед глазами, каждый поцелуй — умопомешательство, его руки на теле омеги — это безумие, кожа под ними расцветает, покрывается синяками, метками, царапинами, и все они до единой прекрасны. Джин бы провел в его объятиях вечность, тонул бы в нем раз за разом без шанса выплыть, потому что не хочется, потому что вот так именно хорошо. Лучше не будет. Джин выгибается до хруста в шейных позвонках, сильнее прижимает к себе альфу обвитыми вокруг его торса ногами и заставляет толкаться глубже. Омега бьется в сладкой агонии, стоит Киму закинуть его ноги на плечи и перейти на резкие толчки. От такого Джина у Намджуна крышу сносит на раз, хочется продлить эту сладкую пытку, чтобы никогда не заканчивалась, чтобы Ким всегда мог отпить из этого источника, пусть он и не насытится никогда. Намджун толкается еще пару раз, зажимает парня в крепких объятиях и кончает одновременно с ним.

Джин зарывается в волосы альфы, который, положив голову на его грудь, пытается отдышаться, перебирает пряди и позволяет себе сладко дремать. Провалиться в сон не дает вспыхнувшая молнией в голове мысль:

— Черт, мы не предохранялись! Я был не готов! — омега было подскакивает с постели, но в следующую секунду снова лежит, прижатый к белоснежным простыням сильными руками.

— Подумаешь, — альфа целует его в шею. — Я хочу от тебя детей, — спускается вниз и прикусывает ключицу. — Желательно не одного, много детишек, чтобы были такими же сильными, как я, и такими же красивыми, как ты.

— Ким Намджун! — возмущается Джин. — Это не шутки! Нам нельзя, — уже понуро добавляет он.

— Почему нельзя? Ты омега, я альфа. Мы занимаемся любовью, и это нормально, что у нас может быть ребенок, просто распишемся до родов, хочу дать ему фамилию, пусть она у нас и идентична.

— Не шути так, — грустно произносит Джин, смотря в любимые глаза.

— Я не шучу, — Ким легонько касается его губ своими. — Я и вправду хочу от тебя детей и хочу, чтобы ты был моим и только моим. Я говорил, что умею ждать, и я подожду.

— Ты меня не отпустишь? — Джин пытается выползти из-под альфы, но у него это не получается.

— Ни в коем случае, ты спишь со мной до рассвета.

— Тогда будь добр и достань презервативы, иначе мы будем именно что спать.

— Хорошо, — обреченно говорит альфа и тянется к тумбочке у кровати. — Все, что вам угодно, принцесса, — смеется Ким и получает кулаком в плечо и обиженную моську впридачу.

***

Ночь. Клуб Джунсу. «Идеальное» завершение ужасного дня. Техен сидит за рулем вишневого BMW X6 и одну за другой скуривает сигареты. Курить и не хочется, во рту и так мерзкое и горькое ощущение, и никотин тут ни при чём. Горечь идет откуда-то изнутри, поднимается к горлу и обжигает. Техен раз за разом прокручивает в голове последний разговор с Чимином, вспоминает его глаза, полные невыплаканных слез, и ни на секунду не перестает чувствовать себя подонком. Почему он, выйдя из офиса, приехал именно сюда — альфа не знает. Он выключил машину еще полчаса назад, но так из нее и не вышел. Он не взял даже охрану. Он вообще не понимает, что творит. Словно какая-то невидимая сила вселилась в его навигатор и задала этот маршрут. Кто его здесь ждет, зачем он приехал, на что рассчитывает — ни на один из этих вопросов Ким ответить не может и достает очередную сигарету. Поднести ее к губам и зажечь он не успевает.

Из клуба выходит хорошо знакомый Техену омега, и в обнимку с каким-то альфой, идет в сторону парковки, прямо к BMW. Альфа что-то нашептывает пареньку и нагло лапает худое тело. Хоуп периодически отстраняется, ни на секунду не снимает с лица приторную улыбку, в которой от улыбки-то ничего и нет. Техен не знает, что в этом омеге такого, что вот уже третий вечер он едет сюда из-за него.

Этот парень — язва, от таких бы следовало держаться подальше, но Ким все подбирается ближе, все больше поддается этому зарытому во дворе клуба магниту, что тянет. Техен изучает сквозь тонированное стекло бледное лицо, покрытое толстым слоем макияжа, ноги, затянутые в узкие кожаные брюки, и эти тонкие руки, которые омега периодически выставляет вперед, как барьер, но альфа то ли выпил много, то ли просто опьянен желанием — этого будто не замечает. Омега вроде и предлагает себя, и в то же время дергается назад, каждое его движение сплошные противоречия, он как загадка, и Техену очень хочется ее разгадать.

Они останавливаются в паре метров от BMW и начинают о чем-то спорить. Киму приходится спустить стекло, чтобы расслышать, но все равно уловить диалог не получается. Только отдельные фразы.

— Мы так не договаривались, — омега делает шаг назад.

— Не ломайся, куколка, я щедрый клиент, меня одним отсосом не удовлетворить.

— Поздравляю, секс-машина, иди обратно в клуб и сними другого, — Хоуп демонстративно отворачивается и идет в сторону черного входа, но альфа его догоняет и, развернув к себе, тащит на парковку к своей машине.