Улыбайся, милая Мэри (СИ)

Не важно, какого рода были эти прикосновения, сейчас они казались ещё более мерзкими и противоестественными, чем раньше.

Тсуна настороженно нахмурился и обернулся к ошеломлённому другу.

- Гокудера, не оставишь нас наедине?

- Конечно, Десятый! И я попрошу, чтобы вас никто не беспокоил! – тот ринулся к выходу.

- Буду премного благодарен, - молодой босс с лёгкой полуулыбкой кивнул.

Гокудера ушёл, предусмотрительно закрыв за собой дверь и оставив после себя напряжение, неловкость и недопонимание.

Мэ Ри вся сжалась под пристальным взглядом супруга, и, игнорируя боль, отодвинулась от него чуть дальше. Кожа покрылась мелкой рябью, а по позвоночнику, от поясницы и до самого загривка, прошёлся мороз.

- Не стоило его выгонять, - девушка отвела взгляд и потёрла запястье, на котором ссадины наливались хорошо заметной синевой. Но сделала это скорее машинально, чем предумышленно. – Я в порядке.

- Мэ Ри, ты не в порядке.

Она скривилась, словно услышала что-то неприятное и провела языком по вмиг пересохшим губам. Вспоминать то, что происходило там, на трассе, ей отчаянно не хотелось, поэтому Савада сконфуженно промолчала.

- Да ты меня боишься! – в сердцах воскликнул Тсуна, не выдержав давящей, словно бы уплотнившейся тишины.

Девушка втянула голову в плечи и опустила её так, что волосы скрыли лицо, которое кривилось то ли от ноющей боли из-за нанесённых увечий, то ли от ощущения жгучего стыда.

- Когда ты кричишь – особенно, - тихо заметила она, и его желание повышать голос пропало так же стремительно, как и появилось.

От неприятных ощущений во всём теле хотелось царапать стены ногтями и умолять, чтобы кто-нибудь добил её, чтобы не мучилась, однако Мэри решила, что больше этого ей сейчас, как никогда раньше, требовались часы уединения в ванной. Чтобы смыть хоть толику тех мерзких ощущений, и чтобы как следует переосмыслить некоторые вещи в одиночестве.

Она с излишней осторожностью поменяла своё положение и, руками опираясь на кровать позади себя, села, свесив ноги. Левая, начиная от колена и заканчивая лодыжкой, была туго перебинтована, и в голове мгновенной вспышкой пронеслось воспоминание о том, как она повредила ногу: когда выбралась из машины, будучи в состоянии паники, Мэ Ри не заметила обломок какой-то железки и, споткнувшись обо что-то, налетела на него.

- Я помогу.

Дечимо в несколько шагов преодолел расстояние между ним и супругой, и с готовностью протянул руки, будучи готовым к той же реакции, что была у неё несколько минут назад.

Однако девушка не дёрнулась в порыве жутчайшего омерзения и не закричала, чтобы он не прикасался к ней. Всё произошло с точностью наоборот.

Мэри доверчиво прижалась к нему и, обхватив обеими руками за шею, устало прислонила голову к его плечу.

- Мне не следовало уходить из особняка, - глухо изрекла она, чувствуя собственную разбитость и истощение – моральное и физическое.

У неё больше не было сил на то, чтобы продолжать ссору, оказавшуюся лишним, да и слишком большим к тому же, эмоциональным грузом. А инцидент на трассе только дал ей лишний повод убедиться в том, что защита со стороны Вонголы была крайней необходимостью.

- Ты ни в чём не виновата, - Савада покачал головой и мягко улыбнулся. – Я должен был раньше попросить прощения.

Коротко усмехнувшись, девушка поняла, что излишняя дурость, как и свойство совершать ошибки, была присуща каждому нормальному человеку.

Поэтому ничего фатального, по сути-то, и не произошло, однако они сделали из своего скандала нечто грандиозное и в итоге пострадали сами и подвергли опасности других. Что ж, взрослые тоже иногда бывают придурками.

- Но фонтанировать остротами всё же не стоило. Ты сильно задела чувства Кёко своими словами. Она волновалась за тебя.

Не в силах найти в своей голове что-нибудь подходящее, чтобы побольнее уколоть Дечимо своим упрёком в его неспособности усмирить своих любовниц, Мэ Ри лишь закрыла глаза и флегматично сказала:

- Я дам тебе знать, когда придумаю что-нибудь остроумное и сальное в ответ.

На это Тсуна непроизвольно ухмыльнулся – его жена оставалась верна себе, даже если была не в состоянии самостоятельно удержаться на ногах.

Однако его мысли на протяжение всего этого времени назойливо продолжало тревожить равнодушное отношение Мэри к преступлению, что он совершил прямо на её глазах, не чувствуя за собой никакой вины и раскаяния.

И, так уж совпало, что какую-то часть своих раздумий девушка действительно хотела посвятить именно этому вопросу, словно имела некую телепатическую связь с супругом.

Она не могла больше относиться к убийствам так же резко-негативно, как было до этого, а собственные моральные устои теперь фатально накренились боком. Всего-лишь из-за одного короткого разговора между ней и некоронованным принцем из Варии, который намертво отпечатался в памяти.

(- Почему ты думаешь, что наша работа – это плохо? – ей не было видно глаз из-за светлой чёлки, поэтому Мэ Ри с трудом смогла понять эмоциональный окрас этого вопроса.

Девушка легонько покрутила ладонью с зажатой в ней бокалом пузырящегося шампанского, и задумчиво отозвалась: