Улыбающийся человек

– А что я могла сказать? Не признается, правда знает тебя или нет, про татуировки расспрашивает… Сказала, прости, чувак, я его почти не знаю.

– Спасибо.

– И практически не соврала. Он еще спросил, как поживает твоя сестра…

Я смотрел на бар, но Шан, должно быть, заметила, как сильно я сжал зубы.

– У меня, наверное, такое же лицо было. Мне ты говорил, что у тебя нет родственников и вырос ты в детдоме. – Она помолчала. – Про такое ведь не врут.

Я снова посмотрел на Шан. В ее взгляде читались одновременно и боль, и вопрос. Такой знакомый взгляд из нашего совместного прошлого.

– Да, я вырос в детдоме, – тихо сказал я. – Это правда. У меня есть сестра, биологическая. Нас разлучили в раннем детстве.

– А мне почему не рассказывал?

– Не знаю, не стоило упоминания.

– Ты не просто не сказал, Эйдан. Ты соврал. Жаль.

Я начал говорить, но Шан перебила меня:

– Причем так убедительно. Я даже не догадывалась. Сколько тебе тогда было?

– Не помню, лет восемь, девять.

– Ты забыл про сестру, прожив с ней почти треть жизни?

– Я не забывал…

– Что с ней? Где она?

– Не знаю, – ответил я, зарывая себя еще глубже. – Я ее не искал.

Шан нахмурилась, и я принялся оправдываться:

– Ее удочерила состоятельная семья, мы росли в совершенно разных условиях.

Эта мысль поддерживала меня в трудные времена. Терпя тяготы детдомовской жизни, психованных соседей по комнате, ежедневные побои и издевательства от старших пацанов, я представлял, что сестре настолько же хорошо, насколько мне плохо. У нее есть внимательная мать и, возможно, даже заботливая старшая сестра. Если сейчас обнаружится, что в ее жизни не все гладко, что она не избежала разочарований, я лишусь успокоительной иллюзии.

– Мы совсем разные, – подытожил я.

– Ты обижен на нее? За то, что она попала в хорошую семью?

– Нет, – сказал я, подумав. – Конечно нет. Но лучше, если она будет жить своей жизнью. – Я попытался сглотнуть ком в горле. – Нам непросто приходилось там, где мы жили. Скорее всего, она бы там и осталась. Больше всего на свете я хотел, чтобы она попала в хорошую семью. И то, что это произошло, – настоящее чудо. Я рад за нее. Правда.

Шан накрыла ладонью мою руку и посмотрела на меня скорее укоризненно, чем сочувственно.

– Она – твой родной человек, Эйдан. Ты ее брат…

Я покачал головой:

– У нее есть семья, а я живу своей жизнью. Уверен, она тоже.

Какое-то время мы стояли молча, потом раздался чей-то голос:

– Так-так…

Я поднял голову. На нас пристально смотрел мужчина в дорогом клетчатом костюме. Стройный, подтянутый. Его кожа сияла загаром, который вблизи казался каким-то искусственным.

– Рики. – Шан запоздало убрала ладонь с моей руки.

– Я чего-то не знаю? – улыбнулся Рики.

– Умолкни. – Она вышла из-за стойки и обняла его. – Эйдан уже уходит.

– Приятно познакомиться, – выдавил я, протягивая руку.

Рики ее пожал. Его ладонь была прохладная и мягкая, а моя повлажнела.

– Знаменитый Эйдан Уэйтс, – сказал Рики. – Первый раз встречаю настоящего детектива. Сможете определить по обуви, где я работаю?

– Мы ничем не отличаемся от нормальных людей. – Я посмотрел на Шан. – Почти…

– Удалось завлечь его на помолвку? – Рики кивнул Шан, которая теперь была его девушкой.

В его голосе чувствовался вызов. Я посмотрел на Шан, не зная, что ответить.

– Эйдан не сможет прийти, – сказала она.

– Да ладно, приятель. Помолвка бывает раз в жизни.

Наступило молчание. Разумеется, Рики понимал всю неловкость момента, но не отступался.

– Ладно, в моем случае – два, но, насколько я знаю, за Шан ничего такого не числится.

– Постараюсь прийти. – Я улыбнулся. – Мои поздравления. Тебе с ней очень повезло. А теперь, извините, мне пора. – Я тронул Шан за плечо вместо прощания и вышел обратно в уличное пекло. По спине струился пот, я шел быстро и не оглядывался.

Будто скрывался с места преступления.

Оставалось надеяться, что у Шан не будет неприятностей. Рики застал нас в момент проявления чувств, которые могли показаться не просто дружескими. Сначала я даже собирался подождать его на улице и объясниться. Я не вправе обижаться. За них надо порадоваться. Но тогда почему я рискнул жизнью, перейдя дорогу в неположенном месте?

Шан ошибалась насчет моей сестры.

Я видел ее часто, несколько раз на дню. Оксфорд-роуд кишела молодыми женщинами. У некоторых были кудрявые волосы и серьезное лицо, как у Энни двадцать лет назад. Она могла быть любой из них, так что я ко всем относился тепло. Испытывал гордость, когда видел их, хорошо одетых, идущих на свою серьезную работу или прогуливающихся по улице с любимыми или странных, с пирсингом, татуировками, синими волосами. Я видел ее в девушках, которые участвовали в марше протеста против фашизма и высказывали экспертное мнение в новостях. Я многое потерял в жизни, но приобрел все эти улыбки от незнакомок. И все потому, что меня разлучили с сестрой. Все равно ее брат был никчемным человеком. Коррумпированным детективом, преступником. Он бросал женщин, а наркотики бросить не мог.

В кармане завибрировал телефон. Неизвестный номер.

– Уэйтс, – ответил я. – Алло?

Тишина.