Улыбки уличных Джоконд

Похоже, фатум все-таки снизошел до неверующего Маршала – более явный знак сложно было себе представить. Сотни раз проходил он этим путем, сотни раз видел эту вывеску и блестящие украшения в надраенной витрине – и не обращал на них внимания, а тут будто кто ладонью хлопнул по лбу незадачливого жениха. Ну конечно! Кольцо! Всякое девичье сердце смягчится от колечка с блестящим ограненным куском углеводорода. И, видимо, потому и не воспринимает оно предложение руки и сердца без блестящего атрибута.

Константин Павлович решительно шагнул в услужливо распахнутую приказчиком дверь.

Из-за высокого прилавка со стеклянным верхом на него поднял голову пожилой господин с ювелирным монокуляром в правом глазу. Увидев, что на пороге не его работник, а посетитель, ювелир мгновенно приподнял держащую окуляр правую бровь, оптический прибор упал в подставленную ладонь и исчез в жилетном кармане. Не менее ловким движением старичок смахнул бархатную тряпочку с лежащими на ней камушками под прилавок – видимо, в открытый витринный ящик. Наконец со лба на переносицу были возвращены очки, и морщинистое лицо разделила широкая улыбка, практически соединившая этаким каналом раскидистые седые бакенбарды:

– Добро пожаловать в лучшую ювелирную лавку Петербурга. Георгий Константинович Вержбицкий, чем могу быть полезным?

Константин Павлович медленно спустился по трехступенчатой лесенке с перилами, подошел к прилавку:

– Константин Павлович Маршал. Мне необходимо приобрести обручальное кольцо. С бриллиантом. Невесте.

Вержбицкий снова улыбнулся:

– Смею предположить, что сейчас у нас выйдет некоторое затруднение – знает ли Константин Павлович размер пальца, на которое он намеревается надеть выбранное кольцо? – Размера Константин Павлович не знал. И даже как-то не предполагал, что эта информация ему будет необходима. Он с растерянностью и надеждой посмотрел на ювелира, и тот заулыбался еще приветливее: – Давайте поступим вот как. Мы сейчас подберем само кольцо, я его для вас придержу, а вы при удобном случае – я понимаю, что может потребоваться время, ведь прямо спросить о таком невозможно, кольцо ведь – сюрприз? Так вот, вы при удобном случае попробуете примерить одно из колец, которое ваша суженая уже имеет в шкатулке. Заметите на вашем пальце, до какого места сумеете его натянуть, и мы подгоним выбранный вами шедевр до нужного размера. Как вам такой вариант?

Вариант был неплох, вот только шкатулка с кольцами, если она и вовсе была, хранилась дома у Зины, а не у Константина Павловича. Похоже, затея оказывалась трудноисполнимой. В задумчивости Константин Павлович потянул из кармана портсигар, тот звякнул о связку ключей, и в голове победно щелкнуло!

– Вот! – протянул он ювелиру колечко, на котором висели два ключа – от квартиры и от кабинета. – Вот нужный размер!

Четверть часа спустя, перебрав все имеющиеся в лавке кольца и выслушав историю каждого украшения, Константин Павлович вышел на проспект. В кармане пиджака в бархатной красной коробочке лежал изящный ключик к его семейному счастью.

* * *

– Здравствуйте, господин полицейский. – На Маршала из-под густых ресниц насмешливо смотрела незнакомая дама. – Вы меня не узнали?

Константин Павлович рассеянно перевел вопрошающий взгляд со стоящей в дверном проеме посетительницы на мнущегося за ее спиной дежурного.

– Спрашивают господина Отрепьева, – с готовностью отрапортовал тот. – Но его с утра нет. А вас увидала и попросилась. Говорит, дело важное.

Маршал поднялся со стула, указал даме на кресло для посетителей и кивнул дежурному:

– Ступайте, Самойленко. Спасибо. – Незнакомка присела на краешек кожаного сиденья, продолжая наблюдать за хозяином кабинета с той же полуулыбкой. Маршал наклонил голову с идеальным пробором: – Константин Павлович Маршал, помощник начальника сыскной полиции.

– Агата Серебряная, – манерно представилась дама и протянула затянутую перчаткой руку. – Вы меня не узнали, господин ночной визитер?

– Прошу прощения? – нахмурился Маршал.

– Вы позволите? – Агата достала коробочку с папиросами. – Константин Павлович придвинул пепельницу, поднес спичку. – А мне казалось, что я сумела произвести на вас впечатление, – снова улыбнулась посетительница. – Там, в «Квисисане».

Маршал хлопнул себя по лбу:

– Точно! То-то мне ваше лицо показалось знакомым.

– Мне думалось, память на лица должна быть вашей профессиональной привычкой, – так же протяжно, с ленцой выдохнула госпожа Серебряная. – Или вы не нашли мое лицо интересным?

Поняв, что с ним флиртуют и, судя по тону, это обычное развлечение для ее артистичной натуры, Константин Павлович снова свел брови:

– Вы сказали дежурному, что у вас ко мне какое-то важное дело.

– Не совсем к вам. К тому наивному юноше, Отрепьеву – кажется, так его фамилия? Но думаю, вам это тоже будет интересным.

В открытое окно донесся частый стук копыт по булыжникам мостовой, скрипнули рессоры, хлопнула пружинная дверь – видно, кто-то подлетел к участку на лихаче. Константин Павлович прикрыл окно и вернулся за стол.

– Я вас слушаю, Агата…