Улыбнись мне, Артур Эдинброг

– Это не ужас, а вполне рабочая тактика, – покачала головой девушка. – Господин Борис Отченаш рассказывал мне, что такая техника «предупредительного удара» очень популярна на их планете. И кстати… – она нахмурилась. – Господин Отченаш утром прислал мне странное письмо, где сказано, что «я пожалею». Видимо, Артур или его землянка-фамильярша успели рассказать Борису о договоре, а ведь Отченаш славится взрывным характером… О нет! – Взгляд Аманды вдруг обратился куда-то мимо камер и наполнился паникой. – А почему в этом зале отсутствует дракон Ойгонхарт?!

…Артур с грохотом вскочил со стула. Тот рухнул на пол и задребезжал металлическими витыми ножками.

– Чёрт! – ахнул он. – Вилка, мы идиоты!

И рванул к выходу из кафешки.

* * *

Минуту спустя мы сломя головы мчались в главное здание Форвана, на ходу перепрыгивая через многочисленные клумбы и павлинов, гуляющих между ними. Мы были единственными движущимися фигурками в деревне – все остальные замерли перед своими серебряными экранами.

Когда мы ввалились в пустынный прохладный холл, Артур ощупал карманы блейзера и застонал:

– У меня нет визитки-маршрута к Ойгонхарту! Забыл в комнате!

– Зато у меня есть! – отозвалась я.

Артур покосился на меня удивлённо, но не стал комментировать. Я же только порадовалась: в конечном счёте вышло, что дракон клеился ко мне не зря.

Сжимая зачарованное приглашение в руках, мы рванули к спальне мастера – визитка работала как игра в «горячо-холодно»: сияла ярче, если мы бежали в нужном направлении, и, напротив, тускнела, если мы сворачивали не туда.

Сегодня волшебная дверь Ойгонхарта оказалась в коридорном тупике. Мы заколотили изо всех сил. С той стороны никто не отвечал.

А потом послышалась какая-то возня и тихий мужской вскрик…

– Отойди! – приказал Артур, снимая блейзер и подворачивая рукава рубашки. Он выкрикнул заклятье, и дверь тотчас вышибло, будто ударом ноги.

Комната выглядела так, словно в ней располагался филиал старинного джентльменского клуба: сигарный дым, низкие кресла, на столе карты, закуски, три бокала и тяжелый графин с виски. Точнее, с зелёной дрянью.

Сами джентльмены тоже были тут как тут.

Один из них – дракон – лежал на ковре в неестественной позе. На бледных губах выступили изумрудные пузыри, возле выпростанной руки валялся ещё один недопитый, опрокинутый бокал.

Я поперхнулась и наткнулась на очумевший взгляд второго участника сцены. Это был Борис Отченаш собственной персоной. Обалдевший и опухший, он сидел на Ойгонхарте верхом и давил ему на грудь двумя руками.

– Гайс! – Борис выглядел растерянным. – Я понятия не имею, что я здесь делаю – очнулся только что – но помогите! Этот рыжий придурок вот-вот откинется!!!

Артур с размаху плюхнулся на ковёр рядом с драконом. Руки студента засветились мягким синим светом, он прижал их к шее Ойгонхарта и чуть погодя резюмировал:

– Нет. В нём ещё много энергии. Сию секунду он не умрёт.

– А сию минуту? – опешил Бор. – А сей час?!

– Я уверен, что по сценарию он вообще не умрёт! – процедил очень злой Артур.

– По какому сценарию?! – вскинулся Борис и тотчас болезненно схватился за голову: – Чёрт, у меня такое ощущение, будто моей башкой ступеньки пересчитали!!..

– Вероятно, так всё и было: ведь Аманда как-то тебя сюда притащила. А что касается сценария… Бор, она узнала о нашем плане и хочет тебя подставить. Если тебя бросят в темницу за попытку убийства, ты не сможешь помешать ей.

– Почему меня?! А вы её не смущаете, что ли?! – не на шутку возмутился землянин.

Я ещё раз скользнула взглядом по бокалам и креслам. Тех и других было по четыре штуки. Не две. Четыре. Нас тоже четверо.

– Да нет, боюсь, у нас с Артуром в этом спектакле ровно такие же роли… – вздрогнула я.

Эдинброг проследил за направлением моего взгляда и выругался. Потом вскочил на ноги и теперь уже за шкирку стаскивал офигевающего финансиста с дракона.

– Подъём! Надо бежать!

– Чтоб тебя! – шипел тот, морщась. – Беру свои слова обратно: не только головой… Мной целиком считали чёртовы ступеньки!

– Анннщщщщ… – вдруг душераздирающе простонал дракон, заставив нас подпрыгнуть от неожиданности.

Ойгонхарта скрутило страшной судорогой. Выгнуло, как жертву экзорцизма. Я отпрянула, у Бориса дернулся кадык, Артур прикусил губу. Дракон корчился на полу, вены взбухали чёрным цветом. По его щекам из-под закрытых глаз полились слезы.

Боль Ойгонхарта, казалось, поменяла сам воздух в комнате, распространилась, как моровое поветрие. Я чувствовала всего лишь тысячную часть этой боли, и от этого меня трясло, мне хотелось умереть, хотелось вывернуть себя наизнанку – прекратить это любой ценой…

– Артур, ты можешь ему помочь? – выдавила я. – Это же… невозможно…

– Я попробую, – взгляд студента был тяжёлым. Его глаза покраснели. Боль древнего существа отдавалась во всех нас, заставляла сами стены Форвана тихонько подрагивать.

– Вилка, но ты уходишь отсюда сейчас, – Артур, закатав рукава, уже шагнул к дракону.

– Я никуда не уйду без тебя!

– Бор, уведи её.

– Легко.