Ум во благо. От добрых намерений – к эффективному альтруизму

Если вы подумываете тратить на решение проблемы свое время, а не просто деньги, то есть и четвертый важный аспект:

Личная пригодность. Учитывая ваши навыки, ресурсы, знания, связи и пристрастия, насколько вероятно, что вы принесете пользу в данной области?

Мы обсуждали личную пригодность в предыдущей главе, и большая доля той дискуссии применима к выбору проблемы. Здесь я сосредоточусь на первых трех критериях, но следует держать в голове, что при обдумывании работы или волонтерства в некоей области стоит поразмыслить о личной пригодности к делу.

Масштаб проблемы обычно соизмеряют с реальным или потенциальным воздействием на чужое благополучие. Например, рак представляет собой проблему более серьезную, чем малярия, поскольку на рак в мире приходится 7,6 % нездоровья (в потерянных QALY), а на малярию – 3,3 %.

При прочих равных условиях, чем тяжелее проблема, тем выше должен быть ее приоритет. Этому есть несколько причин. Во-первых, многие действия оказывают пропорциональное воздействие на проблему. Если вы способны разработать дешевое лекарство либо от рака, либо от малярии, то вам, вероятно, следовало бы заняться раком. Он обусловливает больше нездоровья и вызывает больше смертей, чем малярия, поэтому, когда это лекарство распространится, польза окажется больше. Политические перемены – еще одна область, где можно оказать пропорциональное влияние на проблему: если в ваших силах улучшить состояние здравоохранения в штате Нью-Джерси или во всех Соединенных Штатах, явно важен тот факт, что общеамериканская политика повлияет на куда большее число людей.

Во-вторых, масштаб проблемы определяет, сколь долго она, по нашим прогнозам, сохранится. Бессмысленно тратить много времени и ресурсов на анализ проблемы, если через несколько лет она будет решена. Аналогичным образом, если проблема очень масштабна, то она потребует большого объема ресурсов, прежде чем будут исчерпаны наиболее перспективные возможности.

Второй аспект – разрешимость проблемы: длительно сохраняющееся среднее от человеческой способности превращать ресурсы в продвижение к решению проблемы. Даже если проблема имеет огромную важность и очень запущена, это не значит, что на ней стоит сосредоточиться. Бывает, в этом случае почти ничего нельзя сделать. Например, старение – огромная проблема: почти 2/3 нездоровья в мире обусловлено старением. Проблема эта очень запущена: чрезвычайно мало исследовательских организаций занимается предотвращением старения (а не устранением его симптомов – рака, инсультов, болезни Альцгеймера и т. д.). Однако причина непопулярности в том, что многие ученые считают проблему почти неразрешимой. А она просто очень трудна.[299]

Выше я говорил о формальных показателях затратоэффективности (например, 1 QALY = 100 долларов). Это полезно для оценки в краткосрочной перспективе. Если имеются надежные данные о конкретных мерах, можно сравнить их затратоэффективность. Но эти оценки применимы лишь к конкретным мерам, а предполагаемая затратоэффективность конкретных программ внутри проблемной области со временем изменится. Это означает, что при размышлении о вложении времени и сил важно учесть не только текущие оптимистические оценки, но и оценить долгосрочную разрешимость проблемы.

Третий аспект – запущенность проблемы: сколько ресурсов тратится на ее решение относительно масштаба. В силу убывания приростной отдачи, чем больше ресурсов при прочих равных условиях было вложено в конкретное дело, тем труднее добиться прогресса в этих рамках с данным объемом ресурсов, потому что, как правило, многие из самых затратоэффективных мер уже приняты.