Умереть в Италбаре

Он посмотрел вверх и увидел мёртвую луну в первой четверти.

Малакар ждал три секунды, десять.

Появился корабль, и он вздохнул.

— Моему брату плохо, — сказал Шинд. — Ты даёшь ему ещё лекарства?

— Да.

— А вот этого надо было ожидать. Берегись.

Перед тем, как уйти в лабораторию, Малакар ещё раз посмотрел на то, что было когда-то сердцем Нью-Йорка. Ненасытные серебристые лианы с длинными, жёсткими листьями обмотали нижние этажи убитых зданий. Дым исчернил их, иссушил. Но они продолжали расти. Малакар видел, как они растут. Человек уже не мог жить в этих кирпичных каньонах.

Без всякой причины Малакар нажал кнопку, и ядерная ракета малой мощности распылила здание на несколько миль от его башни.

— Я дам твоему брату каранин. Он подстегнёт дыхание.

— Но не только, он сделает ещё много хорошего.

— Да.

— Значит, нужно его дать.

— Сходи и принеси его в лабораторию.

— Сейчас.

Малакар ещё раз оглядел своё королевство и пятна океана, видимые сквозь дым, потом спустился с верхней палубы. Единственный обитатель планеты, он не ощущал к ней ни родительской привязанности, ни сыновней почтительности, ни отвращения.

Шахта вынесла его на нижний уровень цитадели. В коридоре он для проверки пересёк три луча сигнальных систем. Войдя в лабораторию, он увидел, что Тув, брат Шинда, уже ждёт его.

Малакар достал лекарство из распределителя в стене и впрыснул его в тело малыша.

Подождал. Минут десять.

— Как он?

— Жалуется на болезненность укола, но ему лучше.

— Хорошо. Теперь отвлекись и расскажи мне, зачем пожаловал Морвин.

— Он твой друг. И мой тоже. С давних пор.

— Так почему ты говорил: «берегись»?

— То, что он несёт с собой, может оказаться опасным для тебя.

— Что именно?

— Скорее всего, информация.

— Новости, которые могут убить меня? У радикалов с ОЛ с их ракетами ничего не получилось… Так что там у Морвина?

— Не знаю. Я говорю как представитель расы, способной изредка улавливать фрагменты будущего. Иногда я ЗНАЮ. Мне это снится. Но я не понимаю, как это происходит.

— Ладно… Опиши состояние брата.

— Дыхание немного затруднено, но сердце работает свободнее. Мы благодарим тебя.

— Значит, снова получилось. Хорошо.

— Не хорошо. Я вижу, что жизнь его подойдёт к концу через два запятая восемь земных года.

— Что от меня требуется?

— Со временем — более сильные лекарства. Ты добр, но нужно будет стать ещё добрее. Возможно, специалист…

— Мы можем позволить себе это. Мы раздобудем ему дучшего специалиста. Расскажи что ещё плохо.

— Скоро начнут разрушаться стенки кровеносных сосудов. Это в полной мере проявится примерно через шестнадцать земных месяцев. Потом ухудшение пойдёт быстрее. Не знаю, что я буду тогда делать.

— Тогда всё будет зависеть от моей заботы, и я обещаю, что не стану медлить. Поговори с ним и успокой.

— Именно этим я сейчас и занимаюсь.

— Включи меня.

— Момент…

...и в мозг недоразвитого ребёнка, но более чем недоразвитого. Захваченный потоками, втянутый внутрь, Малакар видел и ощущал…

...всё, что когда-то видели эти глаза, осталось; и уж Малакар позаботился о том, чтобы видели они как можно больше.

Такой бесценный инструмент не выбрасывают только потому, что. счёт от доктора оказался слишком велик.