Умершее воспоминание (СИ)

— Карьера нашего с вами бой-бэнда пошла в гору, — продолжил он, выпив ещё полстакана коньяка, — и я был рад этому. Но «Heffron Drive» не мог остаться без моего внимания, это своё детище я тоже должен был поставить на ноги. Новых песен не было. Вдохновения не было. У меня не было ничего, кроме моей гитары, одиноко стоящей в углу. А наш менеджер, Дорси, требовала от меня новых песен. Это было ужасно! Понимаете? Давление на меня оказывали со всех сторон, я чувствовал, что меня может просто разорвать на части! А потом Дорси… Я пришёл к ней, чтобы обсудить кое-что, касающееся нашей группы, и… эта женщина взяла непонятную власть надо мной. Я сам не понял, как это произошло, как я вообще смог опуститься до такого! Она заперла дверь своего кабинета, медленно подошла ко мне и посмотрела в мои глаза… Чёрт подери, я никогда не забуду этот взгляд! А потом я просто положил её на стол и… О, господи! Я ведь ненавижу Дорси, я терпеть её не могу! Она делала много глупых вещей, которые просто выводили меня из себя, а потом я взял и переспал с ней! Мало того, что она ужасный человек, так ещё я предал Кайли — Кайли, которая в самом деле любит меня! Я просто отвратительный парень, я предатель, я ничтожество! Я просто жалкое ничтожество!

На последних словах он громко разрыдался, и мы с парнями поддержали его дружескими похлопываниями по плечу. Теперь мне стало совсем стыдно, и я просто не знал, что мне нужно сказать, чтобы искупить свою вину перед другом.

Я вспомнил, как сегодня вечером Кендалл болезненно отреагировал на слова Джеймса, когда тот назвал его предателем. Теперь мне стало понятно, что именно вызвало в немецкой душе такие чувства.

— Всё в порядке, Кендалл, — произнёс я таким тоном, словно разговаривал с маленьким ребёнком. — Ты молодец, что рассказал нам. Успокойся.

— Объясните мне, почему я такой идиот? — спросил Шмидт, вытирая слёзы. — Почему я не смог признаться Кайли в своих истинных чувствах? Почему?!

— Возможно, тебе нужно ещё подумать, — предположил Карлос. — Может, ты всё-таки чувствуешь что-то к ней, только эти чувства спрятаны глубоко в твоей душе. Поэтому ты и решил не рубить с плеча, решил оставить вашу любовь в живых.

— Да нет там никакой любви… мне так кажется. Если бы я действительно любил Кайли, я бы не решился на такую крайность, как Дорси.

— Я уверен, ты сделал это не нарочно, — сказал Джеймс, крепко сжимая плечо Кендалла. — Сам же знаешь, как это бывает. Когда со всех сторон на тебя давят, когда терпеть уже невыносимо… Я тебя не осуждаю, мужик. Я тебя прекрасно понимаю.

Я бы не успокоился, услышав такое от ловеласа. Само собой, Маслоу понимает Шмидта, он ведь сам не раз поступал так с девушками, бесчестно предавая их и разбивая хрупкие сердца. А я осуждал Кендалла. Осуждал, но этого говорить ему не стал.

— Джеймс… — Шмидт обнял друга одной рукой и вздохнул. — Ты правда меня не осуждаешь?

— Конечно, нет! Я много раз в своей жизни сталкивался с изменами и с уверенностью могу сказать, что большинство мужских измен вовсе не являются изменами! Для парней секс — это просто секс. Девушки же, в большинстве своём мечтающие о платонической любви, имеют привычку создавать из секса что-то сказочное… Иногда, причём, сами себе противоречат, как же это глупо! Парень может переспать с одной – да, может; но сердце его будет принадлежать другой, той, которая всегда ждёт его дома. Вот поэтому к изменам со стороны девушек я отношусь совсем по-иному.

Кендалл расплылся в пьяной улыбке и снова потянулся за стаканом.

— Никогда бы не подумал, что простые слова смогут так помочь мне, — признался он. — Спасибо, Джей, признаться честно, я тронут. И вам, парни, спасибо. Спасибо, что не осуждаете.

Немец похлопал себя по карманам, вздохнул и сказал:

— Теперь я страшно хочу курить.

— Кури, если это сможет тебя утешить, — разрешил я. — Только будь добр, открой окно.

Кендалл распахнул окно и, достав из нагрудного кармана пачку сигарет, взял одну в рот. Закурив, он вновь уселся за стол и посмотрел на меня.

— В ту ночь я сказал тебе, что мы поссорились с Кайли, — тихо начал он и выпустил дым в потолок. — В какой-то степени я солгал, понимаешь? За это прости. Я не захотел рассказывать обо всём так сразу, потому что я приехал к тебе сразу после Дорси. Именно поэтому я был тогда в стельку пьяный. И поэтому был такой растерянный…

Я молча кивнул, давая понять, что не держу зла на друга. Джеймс взял пустую бутылку из-под коньяка, которая решала, кто из нас будет рассказывать секрет, и отодвинул её в сторону.

— Думаю, с нас хватит, — сказал Маслоу. — Лично мне больше не хочется знать ничьих секретов.

Мы с парнями согласились и выпили ещё. Я по-прежнему наливал себе колу.

— На выходных мы с Алексой хотим устроить вечеринку, — сказал Карлос, наблюдая за дымящейся сигаретой Шмидта. — Осенью океан особенно прекрасен, правда? Вечеринку устроим на палубе большого корабля, потому что я до безумия люблю океан! Можете прийти с друзьями или девушками, если пожелаете. Мы будем не против.

— Звучит круто! — поддержал идею я. — А в честь чего вечеринка?