Умершее воспоминание (СИ)

«Это не походит на правду, — думал я, с презрением глядя на Изабеллу. — Не походит. Разве люди умеют меняться? Или она действительно с самого начала была не той, кем мне казалась?»

— Но проблемы я решила, — произнесла «молодая женщина», — решив уйти с нынешней работы.

— Мы ведь работаем в одном здании. Какую должность ты занимаешь? Я никогда тебя не видел там до момента твоей встречи с Джеймсом.

— Я работаю в сфере рекламы. Вернее сказать, работала. Сейчас я увольняюсь и бегу ко всем чертям с этой работы.

— Так… — со вздохом попытался подвести итог я, — ты приехала сюда, чтобы поддержать Джеймса или чтобы показать нам себя с другой стороны?

— И то, и другое. Я намереваюсь поговорить с твоим другом после концерта.

— Ты выбрала слегка неудачное время. Во-первых, после выступления он будет уставшим и голодным, и во-вторых, после концерта мы поедем отметить удачную презентацию нового альбома. А уж на пути к алкоголю Джеймса не остановит ничто.

Изабелла некоторое время молчала, опустив глаза и нервно перебирая пышный подол своей юбки.

— Что ж, — пожала плечами она, — постараюсь найти способ удержать его возле себя хотя бы на пять минут.

Краем уха услышав разговор охранников, я понял, что до конца перерыва осталось пятнадцать минут.

— Мне пора, — сказал я, вновь повернувшись к Изабелле. — Ты останешься на вторую часть концерта?

— Разумеется.

— Тогда прощаться не будем.

Я вернулся в гримёрку и, взяв бутылку с водой, сел на диван. Парней в помещении не было, наверное, все разошлись по делам. Я думал об Изабелле, размышлял, сказала она правду или всё-таки соврала. Я вспоминал её жесты: грустно опущенные глаза, нервное перебирание подола юбки, покусывание нижней губы… Неужели она действительно волновалась и всё же сказала мне правду? Если это так, то Джеймса после концерта ожидает приятный сюрприз.

И это действительно случилось. Когда наш концерт (который, к слову сказать, показался мне одним из самых лучших) подошёл к концу, Джеймс увидел Изабеллу и спустился к ней. Потом ловелас велел нам идти без него: «Я догоню вас позже».

Мы сидели в лимузине, и я наблюдал за разговаривающими Джеймсом и Изабеллой сквозь затонированное окно автомобиля. Её мимика действительно изменилась: её брови больше напряжённо не хмурились, а губы не были плотно сжаты от того же напряжения. Я начинал верить её словам, но старался всё же не опускаться до детской наивности. Джеймс слабоумно улыбался и сильно сжимал лямки своего рюкзака, побелевшие костяшки явно выдавали его волнение.

— Концерт был просто фееричным, — нахваливал нашу работу Мик, — вы прекрасно потрудились! Но сильно не расслабляйтесь. Тот факт, что альбом хорошо приняли в Эл Эй, не отрицает того, что его могут не принять в других городах и даже странах.

— Мик, это просто чушь, — устало отозвался Кендалл. — Наш альбом будет иметь большой успех, вот увидишь. Я не уверен, что он сможет кому-то не понравиться, тем более, почти все билеты на «Большой Тур» уже проданы.

— Именно эта слепая вера в успех обычно сбивает звёзд с пути. Ладно, закончим на том, что презентация прошла с головокружительным успехом. Я думаю, мы должны это отметить.

— Даже так? — с удивлением спросил я, повернувшись лицом к Микки. — Последние несколько недель я даже мечтать не мог услышать от тебя такое.

— Скажу тебе больше, Логан, я готов отвезти вас в паб за свой счёт!

Я, Карлос и Кендалл одобрительно захлопали в ладоши. Мик иронично улыбнулся.

— А вот и Джеймс, — произнёс я, снова обратив свой взор к окну. — А лыбу-то давит, того и гляди щёки порвутся.

Маслоу сел в лимузин, и Мик дал указание водителю ехать.

— Как прошёл ваш разговор? — поинтересовался испанец.

Джеймс открыл рот, чтобы сказать что-то, и застыл в такой позе на какое-то время.

— Это было чудесно, — наконец выдавил он. — Мне кажется, я влюбился в неё ещё больше. Чёрт возьми, я так счастлив!

— Что она сказала?

— Уже почти ничего не помню… — проговорил он, облокотившись на спинку сидения, — мне кажется, я ничего не слышал из-за биения собственного сердца. Но Изабелла попросила у меня прощения за то, что так вела себя со мной, и это так меня удивило! Оказывается, я ей не безразличен, а это… это звучит чудесно! Ах, Изабелла…

Он скатился вниз, а на лице его застыло блаженное выражение.

— Ты так уверен в том, что ты ей не безразличен? — поинтересовался я. — Тебя не посещала мысль, что она извинилась не столько ради тебя, сколько ради себя?

Джеймс не отвечал, сохраняя на лице глуповатое выражение.

— Не порть пацану праздник, — грозно прошептал мне Карлос. — Видишь, он даже говорить не может, не веря своему счастью, а ты тут…

Я упрямо смотрел на Маслоу, дожидаясь его ответа. Но он по-прежнему молчал.