Умирающие и воскресающие боги

Мирча Элиаде дает греческим «героям» потрясающую, просто чуть ли не убийственную характеристику, которую неплохо привести в подтверждении вышеизложенного: «Классическая Греция, особенно в своем эллинистическом периоде, оставила нам возвышенный образ героев. На самом деле, их природа исключительна, амбивалентна, даже анормальна. Герои одновременно – “плохие” и “хорошие”, и совмещают в себе противоречивые черты. Они неуязвимы (Ахилл), но в конце концов погибают; они отличаются своей силой и красотой, но одновременно обладают монструозными чертами (гигантское телосложение – Геракл, Ахилл, Орест, Пелоп, но иногда их рост гораздо ниже среднего); они или зооморфны, оборотни (Ликаон, «волк»), или могут превращаться в животных по желанию; они либо двуполые (Кекроп) (скорее уж, двухприродный, змеевидный человек. – Е.С.), либо могут изменять свой пол (Тиресий), либо одеваются в женскую одежду (Геракл). Кроме того, они отличаются всевозможными аномалиями (безголовы или многоголовы, у Геракла – три ряда зубов), они бывают хромыми, одноглазыми или слепыми. На героев часто находит безумие (Орест, Беллерофонт, даже великий Геракл, когда он убил своих сыновей от Мегары). Что касается их сексуального поведения, то оно неумеренно или ненормально: Геракл делает беременными пятьдесят дочерей Феспия в одну ночь; Тесей знаменит многочисленными похищениями (Елена, Ариадна и т. п.); Ахилл похищает Стратонику. Герои совершают инцест со своими дочерьми или матерями и устраивают резню из ярости, зависти, а часто и без какой бы то ни было причины; они убивают даже своих отцов, матерей и прочих родственников. Все эти двойственные и монструозные черты, аномальные формы поведения свидетельствуют об изменчивости, нестабильности изначального времени, когда “мир людей” еще не был создан. В этот изначальный период ненормальности и насилие всякого рода (то есть все то, что потом будет объявлено зверством, грехом, преступлением) прямо или косвенно ускоряют дело творения. Однако только после творческих актов героев – сотворения институтов, законов, технологий, искусств – появляется “мир людей”, где нарушения и излишества будут запрещены. После эры героев, в новом “мире людей”, эра творчества, illud tempus мифов определенно заканчивается. Неумеренность героев не имеет границ. Они осмеливаются покушаться даже на богинь (Орион и Актеон нападают на Артемиду, Иксион домогается Геры и т. п.) и не останавливаются перед кощунством (Аякс набрасывается на Кассандру у алтаря Афины, Ахилл убивает Троила в храме Аполлона). Эти оскорбления и кощунства указывают на неординарную гордыню (hybris), характерную для природы героев… Герои обращаются с богами, как с равными, но их самонадеянность всегда жестоко наказывается олимпийцами. Только Геракл безнаказанно проявляет свою самонадеянность (когда он угрожает оружием богам Гелиосу и Океану (и не им одним, как будет показано ниже. – Е.С.). Но Геракл – совершенный герой, “герой-бог”, как называет его Пиндар (Третья Немейская песнь, 22). Действительно, он единственный герой, про могилу и мощи которого ничего не известно; он завоевывает себе бессмертие апофеозом самоубийства на погребальном костре, он усыновлен Герой и становится богом, восседающим среди других божеств на Олимпе. Можно сказать, что Геракл добился своего божественного состояния посредством ряда инициационных испытаний, из которых он вышел победителем, в отличие от Гильгамеша… и некоторых греческих героев, которые, несмотря на свою безграничную самонадеянность, не смогли обрести бессмертие. Персонажи, подобные греческим героям, существуют и в других религиях. Но только в Греции религиозная структура героя получила такое совершенное выражение; только в Греции герои пользовались достаточно высоким религиозным престижем, будоражили воображение и давали пищу для размышлений, вдохновляли литературное и художественное творчество».

После Троянской войны «герои» в Греции все же появлялись, хотя и поизмельчали, как увидим ниже; опять же реальная жизнь также начала поставлять своих героев. Наиболее известный, конечно – Александр Македонский, не зря он вовсю пыжился приписать себе в отцы Зевса, однако были прецеденты и до него – например, династ IV в. до н. э. Перикл (не будем путать его со знаменитым афинским тезкой); его героон (монументальная гробница-храм героя) сохранился в ликийской Лимире.