Умирающие и воскресающие боги

Мы же подчеркнем следующее. «Официальная» версия рождения Диониса широко известна: Зевс сошелся с очередной своей пассией, фиванской царевной Семелой. Отметим сразу «финикийский» след в этой истории: отцом Семелы был финикийский царевич Кадм, брат похищенной Зевсом Европы, прибывший в ее поисках в Грецию и оставшийся там навсегда. Ревнивая супруга громовержца, Гера, известная преследованием любовниц и бастардов супруга, подговорила глупую женщину, чтоб она упросила Зевса явить себя во всей славе. Тот поначалу отнекивался, но, как говорится, если женщина захочет, даже мертвый захохочет. Явив свой истинный облик громовержца, он погубил любовницу огнем молний. Поскольку та была беременна, Зевс спас ребенка, вынув его из чрева умершей, и доносил до положенного срока, зашив в своем бедре. Вот у Еврипида (480–406 гг. до н. э.) читаем:

Сын Зевса, Дионис, я – у фиванцев.
Здесь некогда Семела, Кадма дочь,
Меня на свет безвременно явила,
Огнем Зевесовой грозы поражена.
Из бога став по виду человеком,
Я подхожу к струям родимых рек.

(Видит обломки, увитые виноградом.)

Вот матери моей сожженной память
У самого дворца обломки дома
Еще курятся – в них еще живет
Огонь небесный, Геры горделивой
На мать мою неугасимый гнев…
Грянули громы Зевса —
Муки родов приспели:
Не доносив, извергнула
Бромия мать из чрева
И под ударом молний
Кончила жизнь безвременно.
Но извергнутого принял
Зевс в свое немедля лоно
И, тая от Геры сына,
Он его в бедре искусно
Золотой зашпилил пряжкой:
Когда же приспел ему срок,
Рогатого бога родил он,
Из змеи он венок ему сделал:
С той поры этой снедью звериной
Обвивает менада чело…
Из огня он вырвал сына,
Из бессмертного, и спрятал
У себя в бедре, воскликнув:
«Дифирамб, мой сын, укройся
Ты к отцу в мужское чрево!
Будет день, – и Дифирамбом
Звать тебя велю я Фивам».

(«Вакханки», 1–9, 88—103, 524–529)

Ну, Всеотцу не в первый раз выступать в роли роженицы: опыт у него уже был, когда он родил Афину из собственной головы. Согласно другому варианту, в этом не было нужды, поскольку божественный ребенок сам вышел из чрева матери, и огонь не причинил ему никакого вреда. Полуанекдотичен рассказ о том, как Зевс, желая обмануть Геру, создал призрак младенца Диониса и отдал ей его на расправу. Правда, и позже она не оставляла его своим преследованием (в чем видно лишнее сходство с историей Геракла: древние весьма любили сравнивать этих двух сыновей Зевса, явно находившихся друг от друга в зависимости: богочеловека Диониса и человекобога Геракла). Платон отмечает: «Есть сказание, что Дионис был приведен в умоисступление мачехой, почему и внушил людям из мести исступленные богослужения и пляски, и даровал им к тому же дар вина». Плутарх пишет: «Умыслом Геры впав в безумие, обходил он сушу и моря, ища освобождения от страстной доли». Эту мысль развивает император Юлиан Отступник, утверждая, что «бог обезумел от Геры; но сняла с него недуг Мать богов», что подтверждает и Аполлодор, называя имя последней: уже знакомая читателю Кибела, на львах ездящая.