Умный, наглый, самоуверенный

Получилось, что отель, который Алексей строил, «поехал», деньги были потеряны, а он, ничего не сообщив жене, с ходу завел любовницу. Чем любовница может облегчить жизнь?

Письмо № 8.

«Дорогая Танюша, получила твое письмо. Настроение ты мне испортила порядочно своими наставленьями. Что значит нельзя? Почему нельзя? Я Павла люблю, и между нами все можно. А что до мальчишек, ты не представляешь, как это весело. Хочется хохотать, когда видишь эти рожи. Потому что, Таня, на другой день их на чердаке было два, да еще с биноклем. Пусть учатся, им полезно. Другое дело, что они принялись за мной шпионить, и ночью на берегу вышло кое-что не совсем. Мы позанимались всем при луне, как договорились. Она ярко светила, а он после всего решил сплавать на другой берег, тут-то они и свалились на меня незнамо откуда. Им подглядывать мало, захотелось поучаствовать. Давай меня лапать, попытались завалить, наглые такие, концы повытаскивали. Но это у них не вышло, подняли возню, так что Павел услыхал и быстро вернулся. Хотя я, конечно, и не пискнула, но ветки хрустели, а по воде все слышно. Он вернулся, и мы еще раз стоя у дерева сзади это сделали, и я даже постанывала, чтоб этим придуркам, хоть не видно, так слышно было.

Потом мы полночи на берегу проговорили, правда, комары тут — зверье, и пришлось костер развести. Вина попили, Павел Иванович мучается чем-то, а сказать не может. Завел разговор про то, что хотел бы в пустыню уйти и молиться, а я думаю — куда ж это, с такой-то мужской прытью, какая пустыня? Но если на то пошло, я бы с ним хоть куда отправилась, в любой монастырь, так ему и сказала, а он опять — ты молодая, живи во всю силу, в тебе жизни столько, что хватит на десять мужей, и Марусю надо вырастить, да и вообще грехи все это: и деньги, и женщины, и даже любовь. В общем, разговоры вроде твоих, но без осуждения, а с пониманием.

Вот. А после этого счастья, на другой день приехал А. С., и была коррида. Но это я тебе в другой раз напишу, сейчас мне свое настроение трогать не хочется. А насчет мальчишек ты зря разоряешься. Всем одно удовольствие. Ну, пока, подружка, не завидуй».

В Березняки Авилов приехал прищучивать домработницу. Полдня ни тетку Нюру, ни Юлю не выпускал из-за забора, требовал то еды, то инструментов, то полить, то притащить земли, то подержать лестницу и развил такую деятельность, что дом и участок они привели в обычный порядок. Потом пообедали и легли отдыхать, но он не спал и пресек Юлину попытку слинять за забор. К вечеру и Нюра, и домработница ходили опечаленные подневольной жизнью, а он потребовал истопить баню. Когда наступили сумерки, домработница уже места себе не находила, и Авилов едва успел ее перехватить у калитки, удержав за подол. За неделю деревенской жизни она превратилась в толстую наглую девку и попыталась стукнуть его по руке и смыться. Но не вышло.

— Ты мне еще не показала свои успехи с платком.

Они вернулись в дом, и Юля показала. Держала она его от души, вложила всю злость — очень хотелось придушить, но он все-таки за двадцать секунд у нее вывернулся.

— Молодец, Хрюша, ты недалека от вязальной машины. Похоже, ты скоро ее получишь. А сейчас будешь объяснять две вещи, не главную и главную. Не главная — это к кому Хрю-хрю разлетелась за калитку, и она тут же покаялась, что познакомилась с дачником, который ей нравится. «А что, нельзя?»

Насчет главной она попробовала вертеться, но он показал ей дубликат ключа от ящика и сжал пальцы вместе, потому что она пыталась смотреть на ключ как на незнакомый предмет и ничего не понимать. Еще пригрозил отхлестать крапивой, если быстро не придет в память и не скажет, откуда взялся ключ в тумбочке и кому она пишет письма пачками. Юля вертелась как могла, но не потому, что не хотела рассказывать, а потому что А. С. предстал ей совершенным садистом, и она твердо держала сторону его врагов, и лишь из страха перед поркой выложила, что ее попросил один человек, которому она очень обязана, ксерануть, если найдутся в столе, документы с печатями. Насчет «Римека» Юля тоже оказалась в курсе — тетка Нюра по этому вопросу даже держала с ней совет.

В общем, был полный набор — и бабушка, и девушка, и молодой человек с нескромными просьбами. Имя его он выжал с таким трудом, что обессилел, и, проверив все запоры на доме и калитку, завалился спать, мечтая о покое, проспал до позднего утра и не заметил, что Юля, встав пораньше, сбегала на почту и позвонила в город, предупредив кого надо, что дела сложились не лучшим образом.

Тетка Нюра весь следующий день пребывала в дурном настроении, что так и не повидалась со своим кавалером, и честила Сашку за все подряд, особенно за то, что тот взялся посадить кабачки, а наросло уродов непотребного размера, и все заполонили. Весь дом в этих уродах, некуда ступить. Юля от души поддерживала возмущение Нюры — сам урод и уродов насадил. Но к вечеру тетка отошла и признала, что у Сашки рука легкая — он если что посадит, то все растет наилучшим образом, что и у академика биологии через три дома такого не растет.