Унесенная скандинавским ветром

– Мы не встречаемся. Но я понимаю, откуда такой вопрос. И вы в праве интересоваться этим, я понимаю политику, при которой запрещены служебные романы. Руслан Константинович дважды подвез меня. Первый раз с работы до школы, в которой учатся мои дочери. А второй раз он подхватил меня на автобусной остановке у моего дома. Я ждала автобус, он ехал по этой же дороге на предприятие. Остановился и предложил подвезти. Это все. В момент, когда соглашалась чтобы Руслан Константинович меня подвез, полностью отдавала себе отчет, что могут поползти слухи. Но в тот момент отказать ему было довольно сложно. Он притормозил у самой остановки, где стоянка запрещена, сразу за ним подъехал автобус и начал сигналить. Это было не лучшее время для долгих объяснений. Было проще сесть в машину тем более, что нам обоим надо было в одну сторону.

Глава 27

– Ты рассказываешь очевидное.

– Но так и есть.

– В вашей стране считается нормой спать с начальством?

– Что…

Кто-то перекрыл вентиль в трубопроводе, по которому я обычно получаю порции оживляющего воздуха.

– В любой стране происходят служебные романы, – постаралась отреагировать как можно более невозмутимо. В конце концов, он считает себя правым – проверять работников своей фирмы на неподобающее поведение. – Но повторяю вам, ничего подобного не было. Я и вас…

– Что? – он все-таки оторвался на мгновение от своей рыбы. Так, бросил на меня кроху своего внимания.

– Я и вас бы не угощала. Но в моем понимании вы сделали слишком дорогой подарок для обычного коллеги. И…

– И?

Обида. Обида нахлынула на меня как трехметровая волна в океане и накрыв с головой утащила на самое дно. Я отвернулась. Придется признаваться, иначе он бог знает, что себе выдумает. Как на допросе у спецслужб! Однако такое бывает и его можно понять. Сама села в машину, сама пирог принесла. Никто, как говорится, в спину не толкал.

– И мы с вами познакомились немного раньше. Я чувствовала к вам симпатию и… благодарность.

Мои щеки высохли от нестерпимого жжения как при аллергии – настолько этот разговор стал для меня неловким. Сам же миллиардер внимательно меня слушал. О, да. Теперь все его внимание было поистине моим!

– У нас не принято делать подобные подарки. Мне даже бывший муж ничего такого не дарил. Я понимала, что у вас другое воспитание, в Европе принято помогать людям…

– Ты что-то говорила про симпатию, – перебил он меня.

Повернулась к нему спиной. Господи, в каждом нормальном доме должен быть люк в погреб, вот наступить бы сейчас на такой и провалиться. Было бы очень своевременно.

– Да… Был такой момент.

– Только момент? Сейчас он прошел? Теперь тебе нравится Руслан?

– Да… То есть нет. То есть… Почему вы постоянно спрашиваете про Руслана Константиновича? Я же уже все объяснила.

Как-то внезапно исчезли все звуки. Как-то внезапно у меня потемнело в глазах и затылку стало жарко. Странно, ведь он не может быть настолько теплым – он ледяной. Холодный. Как скандинавский ветер, постоянно продувающий до костей. Халмар подошел ко мне со спины и взял за плечи, его дыхание согрело мой затылок:

– Насколько большой была та симпатия?

– Зачем… – выдавила из себя, вспомнив, что такое голос.

– Отвечай. Я хочу знать.

– А если я не хочу говорить? Что тогда?

– Тогда… тогда я решу, что ты солгала по поводу своих отношений с Русланом.

– Не угрожайте мне. Это личная информация и вы не можете требовать ее разглашения, даже будучи владельцем фирмы, в которой я работаю. Мне может нравиться кто угодно и думать я могу обо всем. Вас должны волновать лишь мои поступки, которые так или иначе могут навредить вашему предприятию. Повторяю – поступков не было. Что касается вашего угощения… Это не более, чем любезность.

Так быстро… Так быстро он крутанул меня за плечи, чтобы я встала лицом к нему – малейшая неловкость в движении, и я оказалась бы не стоявшей на ногах, а лежащей на полу. Своим лбом я задела его губы, которые разомкнувшись, вдруг выпустили на волю слова:

– Любезность?! Что же касается…

Я. Влепила. Пощечину. Лишь только его губы коснулись моих. Удар был настолько громким, что даже в ушах раздался звон. Ударив, зажмурилась. Как-то раз я имела неосторожность проделать то же самое с Ерохиным и тогда мне мало не показалось. Чего же ожидать от избалованного миллиардера, с которым заперта наедине на самом краю света. По сути, даже моя собственная семья не знает, где я сейчас нахожусь. А за окном только ветер и море, которым плевать на то, что со мной случится.

Секунда, две ничего не происходило. Халмар не отпустил моих плеч, и даже, кажется, не дышал. Собравшись с духом, подняла веки и с опаской взглянула на мужчину, которому сейчас должно было быть разъяренным. Тем не менее в лице он не изменился. И дал мне тем самым право заявить следующее:

– Мое угощение не было намеком или поводом.

Халмар сдвинул брови:

– Я так понимаю, симпатия была кратковременной?