Унесенные ветром. Любовь в Голливуде

«Только не это», – подумала Вивьен, но промолчала. Ей не нужно было ничего говорить, поскольку все на площадке страдали оттого, что Селзник постоянно менял как сценарий, так и график съемок, и чаще всего в последний момент. Бедному Кларку приходилось тяжелее всех, потому что он не успевал выучить текст или быстро приспособиться к новым эмоциям.

– Черт возьми! Он ведь не всерьез, – выругалась она, изучив новый график.

Селзник в очередной раз запланировал на сегодня самые разные сцены, в которых Вивьен должна была проявить всю гамму эмоций. Сначала ей нужно было предстать в роли кокетливой, веселой Скарлетт, а уже в следующей сцене выглядеть грустной и на много лет старше. К счастью, ее актерского мастерства хватало, чтобы справиться с такими переменами, но изображение разных чувств давалось ей сложнее, чем она была готова признать.

Чтобы успокоиться, она закурила, пока гримерша делала ей прическу Скарлетт. Иногда Вивьен казалось, что чем дольше продолжались съемки, тем больше ее жизнь становилась похожей на жизнь Скарлетт. Подобно тому, как героине Маргарет Митчелл приходилось в одиночку биться с последствиями Гражданской войны, Вивьен приходилось самой отстаивать свою трактовку роли.

Вивьен старалась сохранять спокойствие, но все же сорвалась, когда Флеминг снова решил превратить Скарлетт в одномерного персонажа без сердца. Она несколько раз уступала ему в мелочах, но это было уже слишком. Речь шла об одной из главных сцен, в которой Скарлетт покидает Ретта, чтобы поддержать Эшли. Набрав в грудь побольше воздуха, Вивьен встала и направилась на съемочную площадку.

Случилось то, чего она и боялась. Флеминг попытался переделать Скарлетт в чудовище. С ней такое не пройдет!

– Нет! – повторила она, топнув ногой – поведение, достойное Скарлетт. – Маргарет Митчелл писала совсем не так. Вот! Смотрите!

Она раскрыла роман на нужном месте и несколько раз указала пальцем на строчки.

Флеминг прищурился, что не предвещало ничего хорошего. Вивьен и весь актерский состав уже не раз с этим сталкивались. Но она держалась прямо, с поднятой головой и, не моргая, смотрела на него. Казалось, пока они стояли так друг напротив друга, прошла целая вечность.

– Вы знаете, что я права, – сказала она с британским акцентом, на который переходила всегда, когда волновалась. Она знала, что это приводило Флеминга в бешенство. – Чтобы как следует изобразить Скарлетт, мне нужно передать все тонкости ее образа. Прочтите роман.

– Я его читал, – отчеканил он.

Хотя Вивьен решила больше не ссориться с Флемингом, она не могла отступить. О чем он только думал, превращая Скарлетт в злобную, корыстную женщину? Как кто-то сможет отождествить себя с таким человеком? Такая героиня не понравится ни единому зрителю, в то время как Скарлетт О'Хару полюбили сотни тысяч читательниц.

– Так сыграть Скарлетт я не смогу, – всхлипывая, сказала она. – Вы требуете от меня изобразить хладнокровное чудовище. Такого в сценарии нет. – Флеминг, прищурился и выпрямился еще сильнее, чтобы смотреть на нее свысока. Это придало ему угрожающий вид, но Вивьен была не из тех, кого можно было так легко запугать. – В романе Скарлетт показывает и уязвимую сторону. Вы не можете просто изменить книгу.

– Знаете что, – прошипел ей режиссер. – Возьмите эту проклятую книгу и засуньте себе в королевскую британскую задницу!

Все вокруг нее замерли. Вивьен услышала, как кто-то стал охать и возмущаться, скорее всего, из-за того, как выразился Флеминг. Такие грубые слова, несомненно, резали слух американцам. Вивьен они никак не смутили, но ее поразило, что режиссер быстро и не оглядываясь направился прочь со съемочной площадки, не желая больше с ней спорить. «Считается ли это нарушением контракта?» – спросила она себя, и ее охватил страх. Вдруг Дэвид Селзник или его брат теперь подадут на нее в суд?

На съемочной площадке воцарилось напряженное молчание, и Вивьен почувствовала, что все с упреком смотрят на нее. Она повернулась и побежала в гримерную. Глаза ей застилали слезы.

Глава 25

Голливуд, март – апрель 1939 года

Иногда Дэвид не мог понять, куда убегало время. Он и без того по ночам переписывал сценарий, проверял, чтобы сцены непрерывно шли друг за другом и добавлял в текст что-то новое – и это было еще далеко не все. Будто этого было мало! – теперь ему предстояло вдобавок успокоить рассерженного Флеминга, якобы угрожавшего сброситься на машине со скалы, и вернуть его на съемочную площадку. Последние два дня пост режиссера занимал надежный Билл Мензис, но снять драматический побег из Атланты без Виктора Флеминга Дэвид не мог – с этим ничего не поделать. Поэтому ему нужно было сходить в Каноссу, но он не хотел туда отправляться в одиночку.

– Марселла, приведи ко мне в кабинет Вивьен и Кларка и купи пару неразлучников.