Унесённые «Призраком»

– Хорошо, что все разъяснилось. – Капитан поднялся. – Забудьте об этом и пойдемте обедать, отец. Я соскучился по вкусной еде и вашему обществу.

Вечером того же дня Роберт Айвор собрал своих старших офицеров в «Морском льве» – небольшой таверне, которую, из-за дороговизны, посещали лишь капитаны и командный состав. Вшестером они сели за один стол, и Роберт попросил принести пару бутылок самого дорогого портвейна.

– У меня скверное настроение, джентльмены, – пояснил он. – Хочется смыть его великолепным вином.

– Что случилось? – тревожно спросил О’Нил, а немногословный Дин Хастли вопросительно поднял бровь. Но капитан заговорил, только когда портвейн был разлит по кружкам:

– Если помните, друзья мои, я рассказывал вам о предстоящей женитьбе и о том, что придумал, как ее избежать. – Офицеры переглянулись и закивали. – Это был хороший план… вот только, уж не знаю, как, но о нем стало известно отцу и командованию. Моя карьера висит на волоске, джентльмены! – Роберт рассмеялся и залпом выпил вино. – Губернатор в ярости, морское ведомство требует моего низложения… словом, полагаю, скоро у вас появится новый капитан.

– Нет! – пробормотал потрясенный штурман, а лейтенант Апдайк покачал головой:

– Нельзя это так оставить. В конце концов, все совершают ошибки…

– И моей главной ошибкой было довериться одному из вас! – резко проговорил Роберт, отодвигая кружку и обводя каждого испытующим взглядом. Неожиданно он усмехнулся: – Впрочем, делясь сокровенными планами, я немного лукавил и называл разные места, куда якобы хотел увести «Призрак». Британия, Карибские острова, Багамы, Австралия, Северная Америка… Отличный способ вычислить на корабле «крысу», уже готовую укусить… не правда ли, лейтенант Апдайк?

Два старших офицера, штурман и боцман в недоумении повернулись к лейтенанту, который продолжал бесстрастно взирать на своего капитана.

– За что, Генри? – тихо спросил Роберт. – Неужели только за то, что я позволил Хуперу, а не тебе, стать призовым капитаном?

Апдайк ничего не ответил. И не опустил головы. За столом воцарилось тягостное молчание; наконец Дин Хастли вынул трубку изо рта и произнес:

– Вам лучше подать рапорт о переводе на другое судно, лейтенант. Потому что в море я за себя и своих ребят не ручаюсь.

Трубка вернулась на место. Апдайк поднялся и, ни на кого не глядя, вышел вон из таверны.

– Эйдан, дружище, разливай вторую бутылку, – попросил Роберт. – И еще… я хочу, чтобы об этом случае завтра же стало известно всем остальным капитанам. Пусть Апдайк знает, что я тоже умею мстить.

Они пробыли в «Морском льве» до сумерек. Хастли и двое офицеров вскоре ушли, остались только Роберт и Эйдан. Говорить ни о чем не хотелось, вино давно кончилось, и они просто сидели рядом, думая каждый о своем. Посетителей в этот час было мало, и им никто не мешал.

Из забытья Роберта вывели возбужденные детские голоса: прибежали сыновья хозяина таверны, что-то сказали отцу, и вновь выскочили за дверь. Мужчина бросил полотенце на стол и окликнул помощника.

– Что там такое? – без особого интереса спросил капитан.

– Точно не знаю, сэр, – ответил хозяин, – но мальчишки сказали, что в двух кварталах отсюда что-то горит.

Глава сорок первая

После встречи с подругой и новости о помолвке Кейт охватила щемящая грусть, поэтому вечер она собралась провести в своей комнате за утешительным чтением. Но, увы, сегодня ей все мешали. Сперва Молли решила искупать Лиззи и та раскапризничалась; ее хнычущий голосок не давал девушке сосредоточиться на книге. Потом Элис Аттвуд, заскучавшая во время штопки чулок, принялась напевать непристойные песни, которые обычно поют в кабаках, и этим в конце концов вывела Кейт из себя.

– Ради всего святого, – воскликнула девушка, распахнув дверь ее комнаты, – не могла бы ты прекратить?! Это невыносимо слушать!

– А что такого? Хорошие песни. – Элис задрала юбки и принялась разглядывать свои голые ноги. – К тому же других я не знаю.

– Тогда лучше не пой вообще. – Кейт рассердилась. – Кажется, ты забыла, что здесь ребенок!

– Ребенок, – фыркнула Аттвуд. – Дочь уличной девки. Полагаете, мать напевала ей что-то другое? – Она рассмеялась, а потом вдруг сказала с обидой: – Я тоже была ребенком, когда собственный отец начал меня лапать. А когда мне исполнилось десять… Чем вы занимались с отцом, мисс, когда вам было десять лет?

– Ездила на охоту. – Кейт отчего-то стало неловко, и она опустила глаза. – Обсуждала книги, играла в карты…

– А хотите, я расскажу, во что мой отец играл со мной? Каждую ночь, когда мать засыпала, и даже днем, когда она уходила на рынок! – Лицо Элис Аттвуд сделалось злым. – Спорим, о таких играх вы даже не слышали?

– Не хочу. – Кейт вздрогнула от отвращения и, развернувшись, ушла к себе. В ушах ее еще долго звенел смех, вскоре сменившийся тихими всхлипываниями.