Уничтожить

Брюно говорил все тише и тише, словно про себя; разумеется, он никогда не смог бы высказать все это публично. Час пик миновал, движение на набережной Рапе рассосалось, и тут он сказал еле слышно, что отсутствие убеждений у политического лидера не обязательно признак цинизма, скорее зрелости. Разве короли Франции являлись народу, размахивая политической программой или планом реформ? Отнюдь. И тем не менее они остались в истории великими королями или, напротив, презренными королями, в зависимости от их способности выполнять неявное, но конкретное техзадание. Не уменьшать территорию королевства, например, а, напротив, по возможности расширить ее путем приобретения новых территорий, чаще всего путем войны, не допуская при этом совсем уж невообразимых трат на наемников и вообще избегая излишнего налогового бремени. Предотвращать гражданские войны внутри королевства – особенно религиозные войны, они всегда самые смертоносные, – что достигалось назначением в приказном порядке доминирующей религии; при этом второстепенным культам предоставлялись довольно широкие права на богослужение при условии, что им никогда не позволят забыть, что их в лучшем случае терпят на территории страны и что эта толерантность зависит целиком от воли монарха. Если потребуется, укреплять престиж королевства посредством возведения памятников и поддержкой искусств. Проведение в жизнь этой идеальной программы обеспечило на несколько столетий престиж причудливого тандема Ришелье – Людовик XIII, не очень понятно, как они действовали, но, главное, успешно. Показатели Людовика XIV не столь однозначны, как он сам признался на смертном одре, по свидетельству Сен-Симона и прочих. Кстати, “король-солнце” сожалел не о своих роскошных замках, скорее о том, что так любил повоевать, причем ради весьма посредственных результатов, и о том, что был глух к страданиям своего народа, чудовищным, надо заметить, в частности от голода, притом что ему на них указывали Вобан, Лабрюйер и вообще лучшие умы той эпохи. Задача президентов Республики, сказал Брюно, – вспоминая этот разговор, Поль уже не так внимательно следил за трансляцией на канале Public Sénat, – задача президентов Республики вопреки тому, что можно было бы ожидать исходя из чрезмерной веры в прогресс и, в более широком смысле, в важность исторических изменений, в сущности, схожа с задачей королей. В некоторой степени, но не полностью экономическое соперничество пришло на смену военному, и речь идет уже о завоевании не столько территорий, сколько долей рынка; но и вопрос территорий не следует окончательно сбрасывать со счетов. Задача президентов Республики, премьер-министров и королей, словом, носителей верховной власти, заключается сейчас, как и прежде, в защите по мере возможности интересов вверенной им страны – республики или монархии; так в некотором роде миссия руководителя предприятия состоит в защите интересов своей компании перед лицом неслабеющих интересов конкурирующих компаний. Задача сложная, но, в принципе, того же порядка и не предполагает ни выбора какой-либо идеологии, ни определенной политической ориентации.