Унификация оценочных признаков при квалификации преступлений против личности

При установлении у обвиняемого во время совершения инкриминируемого ему деяния юридически болезненного релевантного психического расстройства эксперты-психиатры должны определить глубину (тяжесть) этого расстройства, руководствуясь критериями ст. ст. 21 и 22 УК. Следовательно, здесь возможны два варианта экспертного вывода:

а) обвиняемый страдает психическим расстройством, вследствие которого он во время совершения инкриминируемого ему деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими (критерии ст. 22 УК);

б) обвиняемый страдает психическим расстройством, вследствие которого он во время совершения инкриминируемого ему деяния не мог осознавать фактический характер своих действий (бездействия) либо руководить ими (критерии ст. 21 УК). При этом эксперты учитывают также характер психического расстройства в соответствии с формулировками медицинского критерия невменяемости — хроническое психическое расстройство; слабоумие; иное болезненное состояние психики;

При отсутствии у обвиняемого болезненного психического расстройства эксперт-психолог в рамках комплексной психолого-психиатрической экспертизы либо однородной судебно-психологической экспертизы, проводимой после судебно-психиатрической, может выявить наличие неболезненных отклонений в психической сфере обвиняемого. Например, уже упоминавшееся состояние неболезненного отставания в психическом развитии несовершеннолетнего (ч. 3 ст. 20 УК). В таком случае вывод эксперта-психолога будет примерно следующим: у обвиняемого обнаружено не связанное с психическим расстройством отставание в психическом развитии, вследствие которого он во время совершения инкриминируемого ему деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими (критерии ч. 3 ст. 20 УК)[237].

В УК РФ предусмотрен ряд смягчающих наказание обстоятельств, перечень которых (в отличие от перечня отягчающих) не является исчерпывающим. Следовательно, в качестве таковых могут быть учтены, как предлагает Н.Г. Иванов, уменьшенная вменяемость и определенная степень опьянения[238]. Однако даже при таком подходе остаются без ответа два важнейших вопроса:

Зачем возникла необходимость в довольно абстрактных формулировках норм ст. 22 и 23 УК РФ? В них же утверждается фактически лишь одно вполне очевидное положение: субъект подлежит уголовной ответственности. Это и так ясно, поскольку в любом случае, если лицо вменяемо, то уголовная ответственность обязательно наступает.

Каким образом возможно научное обоснование названных норм с позиций концепции вины, законодательно закрепленной в ст. 24 УК РФ?

По мнению Н.Г. Иванова, более целесообразным было бы изложение ч. 1 ст. 24 УК РФ, следующим образом: «Виновным в преступлении признается вменяемое физическое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности...»[239]. Такое законодательное определение в значительно большей мере соответствовало бы требованиям времени, целям и задачам оптимизации нормативно-правовой базы уголовного права применительно к проблеме использования недостаточно конкретизированных (формализованных) оценочных категорий, используемых при квалификации преступлений и назначении наказания.

В демократическом обществе права человека, здорового или больного, — высшая ценность, а их защита — основная обязанность государства. Поэтому в правоприменительной практике должны тщательно учитываться закономерности и механизмы действий индивида, обусловленные особенностями его поведения в ситуациях, значимых для уголовно-правовой оценки им содеянного. Таким образом, принцип научной обоснованности юридических норм предполагает и обязательное использование в сфере уголовно-правового регулирования ответственности и наказания данных психоневрологической науки. Масштабность и значимость данной проблемы требуют тесного взаимодействия уголовного права с судебной психиатрией и психоневрологией, при наличии хорошо проработанной понятийно-терминологической базы с адекватным толкованием оценочных понятий «вменяемость» и «невменяемость».

Здесь представляет интерес зарубежный опыт исследования и решения проблем определения психического здоровья подозреваемого, обвиняемого, подсудимого с целью уголовно-правовой оценки дееспособности (вменяемости) данного лица. В силу презумпции о том, что большинство людей способно осознавать значение своих действий и руководить ими, уголовное право зарубежных государств основное внимание уделяет определению тех факторов, которые исключают или уменьшают вменяемость[240].

Невменяемость (insanity) в уголовном праве США является критерием, с помощью которого определяется, подлежит ли субъект уголовной ответственности или нет Наукой уголовного права сформулировано несколько доктрин о невменяемости[241].