Универсариум

Этот яркий, страстный и пышущий королевским великолепием образ, в котором можно было представить древнегреческую богиню любви, на самом деле не оригинален, а полностью слизан у одной знаменитой особы. Которую я самозабвенно трахал девять сумасшедших месяцев, о чем потом сокрушался еще шесть.

И одета Китти была как номинантка на порнонаграду, прибывшая на торжественную церемонию вручения этой престижной премии. В короткую-короткую белую юбку со множеством горизонтальных черных неровных полосок, как у зебры. В маленький пиджачок и узкий топик из того же комплекта костюма. Края пиджачка едва дотягивались до ее нижних ребер, а рукава – до локтей. А топик ни на сантиметр не закрывал ее плоский живот с миленьким дразнящим пупочком, украшенным пирсингом в виде цепочки с кулоном. Этот элегантный полосатый топ еще и заметно подчеркивал выпирающие вверх округлости ее среднего размера сисечек так, словно они до краев налиты молоком и вот-вот треснут. И завершали кричащий, сексуальный образ моей гостьи белые открытые туфли на высоких каблуках, с застежками, вьющимися виноградными лозами по ее глянцевым лодыжкам почти до самых коленок.

Я будто заседал в жюри на шоу двойников Виолетты Вишневской и, кажется, уже определился победитель. Мои сердечные поздравления! Правда, приз, который я могу вручить, нельзя будет унести с собой – он природой приделан ко мне намертво. Не одна старательница уже пыталась его отгрызть. Но, к счастью, тщетно.

Она приветливо улыбнулась, продемонстрировав глубокоуважаемому жюри ровные белоснежные зубы, и взмахнула опахалом ресниц.

А может, она пришла не по поводу «Сан-Марко»?

– Проходи.

Я пропустил ее в свое бунгало и попялился на выпуклые, идеально подкачанные в тренажерном зале ягодицы. Мой традиционный ритуал. С такой микроскопической юбкой ее ножки казались километровыми.

– Красивый дом, – пропела Китти. – Просто потрясающий. Всю жизнь мечтала о такой квартире.

– Когда уеду на отдых, сдам ее тебе, только коммуналку плати вовремя.

– Ха-ха-ха, – развеселилась она. – Идет.

– Хочешь чего-нибудь?

– Нет.

– Выпьешь?

– Нет.

– Может, нажремся в хлам?

– Нет. Ха-ха. Я действительно по делу.

Ну да, ее внешний вид так и говорил – относитесь ко мне, как к бизнес-леди.

– Ну что ж, я специалист по деловым переговорам.

Я указал ей на диван и на кресло, предоставляя выбор для приземления. Она предпочла кресло. И уселась нога на ногу – а иначе я не смог бы оторвать глаза от ее, несомненно, доступных до обозрения трусиков. Да и так эротичность ее вида, особенно длинных ножек, зашкаливала. Пфффф.

Я расположился напротив нее, на диване.

– Если уж дело требует к себе особого внимания, буду с тобой предельно серьезен.

Она благодарственно кивнула.

Но сама будто не решалась начать тот официальный и важный разговор, ради которого приперлась в самый центр паутины небесталанного Дрессировщика.

– Излагай, – подтолкнул я.

Китти интригующе положила ладони на колено и выпрямила спинку.

– В общем, – она набрала воздуха. – Слухов много ходит. Ты ведь знаешь, как это бывает. И вот я – чисто случайно! – узнала, что у тебя есть хорошие знакомые, которые вертятся в шоу-бизнесе… и даже могут поспособствовать продвижению артиста…

Кажется, я всё понял. Этот разговор действительно деловой. Подобный тем, которые я привык вести в офисе.

Ну что ж, пусть и она узнает, каково это.

– А еще мне нашептали, – она улыбнулась, – что это благодаря тебе Виолетта Вишневская смогла пробиться на сцену… на большую сцену и стать такой популярной.

Я молча выслушивал ее доклад, не собираясь никак перебивать. Да и пока всё было достоверно.

– Ты знаешь, – она стыдливо опустила глаза, – я с детства мечтала стать певицей. Всё время стояла посреди своей комнаты с воображаемым микрофоном и пела, хи-хи.

Я представил, как она поет с воображаемым микрофоном, и немного возбудился.

– Эд…дуард…

Она всё никак не могла решиться переиначить мое имя так, словно мы друзья. И это выдавало в ней уважение и трепет перед моим более высоким статусом.

– …это моя мечта, понимаешь? Я хочу петь, хочу выступать. Я знаю, что это мое. У меня получится.

Ей только осталось сделать печальные глаза, как у бульдога.

– Ты мог бы мне помочь? Я буду тебе очень благодарна.

А вот и… не бульдог, но явно какое-то затравленное животное. Нет, с глазами ей надо еще потренироваться. Получалось фальшиво.

Деловой разговор продолжался. Похоже, сейчас мой черед что-то сказать. И я сказал:

– Ты представляешь, как устроен мир шоу-бизнеса, в который так упорно рвешься?

– Представляю… наверное. Но я уверена, что ты мне подскажешь, что делать и как правильно поступать. Я очень на тебя надеюсь, – добродушная улыбка. – Мы хоть и не так давно знакомы, но ведь с Сережей вы друзья, поэтому я тебе полностью доверяю и очень рассчитываю, что ты мне не откажешь.

Так, теперь время для охлаждающего удара.