Универсариум

– А ты знаешь… – задумчиво обронил я, – может, это и кажется нелепым на первый взгляд, но, возможно, что-то в этом есть.

Ее улыбка оценила мое вялое подбадривание.

– Можно сделать твое имя узнаваемым. Может, когда-нибудь тебе предложат выпускать парфюм под брендом «Китти Карлитти».

Ее улыбка стала еще шире. Я ее воодушевил.

Хоть наш разговор и приобрел дружеский тон и комфортную непосредственность, но никто из нас не выбрасывал из головы, что она сейчас сидела без трусов. Ну и видок!

– У меня сто девяносто две тыщи подписчиков, – радостно объявила Китти.

Я сдвинул брови.

Она метнулась рукой в сумку, выдернула оттуда мобильник – одной из последних, дорогих моделей – потыкала в него пальцем и обратила дисплеем ко мне.

– Вот моя страница в инсте.

Она прокручивала на экране бесконечный ряд фотографий. Основным содержанием которых были композиции с ее полуобнаженным телом.

– Сто девяносто две – это много, – убеждала она.

– Нам не нужно много, нам нужно достаточно. А достаточно – это один миллион, и не подписчиков, а долларов. И тогда твои песенки про любовь, или про что ты там хочешь петь, будут до тошноты крутить на радиостанциях, а клипы – по телевизору, будешь занимать верхние строчки в хит-парадах разных.

Китти, грустно опустив глаза, со слабостью в руках убрала телефон.

– У меня нет миллиона долларов, – проговорила она.

– Для меня сделают скидку, пятьдесят процентов. Но у тебя ведь и пятисот штук нет, правильно?

– Угу.

На самом деле она имела в виду, что родители ни за что не дадут такую сумму на ее глупые увлечения. Они и без этого наверняка уже жалеют, что когда-то купили ей караоке.

Я немного помолчал. Мне стало как-то жалко ее. Конечно, она не голодает и ей есть где жить, да и живет она очень даже роскошно. Просто ей захотелось большего. Ей захотелось из герцогини стать королевой.

Она всего лишь маленькая девочка, которая хочет праздника. И пришла к доброму волшебнику просить немного славы.

А волшебник – он, в общем-то, может.

Конечно, я не собирался выбрасывать пол-ляма честно и нечестно заработанных баксов на исполнение детской мечты Кати Карловой. Но знал, как обойтись без таких больших трат: одного попросим, другому напомним, третьему настоятельно порекомендуем.

– Я помогу тебе, – произнес я главные три слова, которые сейчас хотела услышать Китти. За которыми она сюда и пришла.

В ее глазах забрезжил рассвет.

– Я помогу тебе, если ты действительно будешь слушаться и выполнять всё, что мне тут наобещала…

– Я буду!

Ее геройский возглас я оставил без внимания.

– …Я помогу тебе, если пойму и потом буду всегда видеть, что ты это ценишь, и если ты никогда меня не предашь.

Она качала головой в знак подтверждения того, что никогда, никогда, никогда меня не предаст.

– Обещаешь?

– Обещаю, – соврала Китти.

Конечно, соврала. А как же иначе! Может, она сама еще об этом не знает, потому что молода и уж слишком хочет получить желаемое и готова клясться чем угодно, наивно веря, что сдержит слово.

– Это правда жестокий мир, Китти, – заговорил я низким голосом наставника. – В шоубизе действуют те же законы, что и в любом другом бизнесе. Единственное, там люди становятся публичными. А это не всегда только кайф, а еще и новый стресс. Какое-то время тебе придется побыть марионеткой в чьих-то руках. Тебе придется даже через не хочу принимать те условия, в которые тебя ставит твой продюсер. Ну теперь-то я хоть не переживаю, что с этой фазой ты справишься, раз уж смогла… – я махнул на нее подбородком и глазами указал на оголенный низ, не дающий мне, сука, покоя.

Вот это я намутил. Думал, будет прикольно. А это оказалось чересчур угарно.

В ответ Китти довольно улыбнулась и качнула коленками, мол, да, я большая талантище, господин.

– Либо вся твоя карьера пройдет в роли тряпичной куклы, в заду которой торчит чья-то рука… ты часто будешь чувствовать, словно сидишь без трусов, голая, слабая, уязвимая и подчиняешься словам важного, руководящего тобой человека.

Теперь ее обнаженное положение органично встроилось в мою метафору, и Китти получила для себя ответ, для чего я заставил ее раздеться. Но она ошибалась – я просто выпендривался и хотел красивого зрелища.

– Это не всегда плохо, по крайней мере, как мне кажется, для твоих целей вполне приемлемо. Популярность будет однозначно.

Полуголая блондинка в кресле слушала меня, словно прилежная студентка на интереснейшей лекции любимого преподавателя. А преподаватель, расслабленный таким вниманием, мог заливисто рассказывать тему предмета, порой зарываясь в свои рассуждения.

– Либо в один прекрасный день ты захочешь высвободить свое эго наружу и самой решать, как тебе делать свое дело и под каким соусом подавать. На такой шаг ты сможешь решиться, когда обзаведешься хорошими крепкими связями в нужных кругах…

– Как ты? Хи-хи.

– Как я. И когда накопишь достаточно средств, чтобы ни от кого не зависеть.

Она часто кивала, как и пристало хорошему собеседнику.