Университет языков (СИ)

На следующее утро Вэле встретил её грустным, почти обиженным взглядом.

— Что случилось? — удивлённо спросила Ниа.

— Вы вчера… были в лифте с профессором Альгеди?

Ну, и университет! Ничего здесь не скроешь. Как же ей придётся постараться, чтобы сохранить тайну Венатора.

— Да, была, — ответила она.

— Вы же никогда не ездите на лифте, зачем же в этот раз… Это из-за него? — обычно спокойный, он нервно сплетал и расплетал пальцы.

— Конечно, нет. Просто я несла из библиотеки книги. Мне было тяжело. Я не знала, что он там.

— Почему вы не попросили меня пойти с вами? Я всегда готов помочь, а вы… вы словно нарочно ничего не замечаете!

— Вэле, что с тобой?

— Ничего… Просто мне тоже бывает плохо… но я не могу просто взять и уехать куда-то на несколько дней!

Ему действительно было плохо.

— Вэле, послушай, наверное, это моя вина. Я недостаточно чётко дала понять… Я очень хорошо к тебе отношусь и ценю твоё доброе отношение ко мне… Но я люблю Солуса Альгеди.

— А он? Он любит вас?

— Ты хочешь сделать мне больно? — грустно спросила Ниа. — Слишком поздно. Сейчас это уже неважно.

— А моя боль? Это тоже неважно? — его светлые глаза горели.

— Прости меня, Вэле…

— Он не любит вас! Он вас не любит!

— Знаю… Но это не важно. Главное, что он есть.

Глава 43. Белый ветер

Прошёл март, и наступил апрель. Солус не пришёл на заседание. Ниа подумала, что он больше не станет на них приходить.

Эйфория первых недель изучения нового языка прошла. Надо отдать должное Венатору, он оказался прекрасным преподавателем. Спустя месяц Ниа могла уже свободно читать тексты, которые он ей приносил, но для перевода книги этого было недостаточно.

Ниа сразу сделала копию книги (в один из выходных, чтобы Ливора не видела). На последних страницах картридж почти умер, но другого выхода не было. Оригинал она спрятала и теперь носила с собой только ксерокопию. К каждому листу Ниа прикрепила несколько чистых — там со временем должен был появиться перевод.

Время теперь стало её врагом, она постоянно стремилась обогнать его, но оно неумолимо летело вперёд. Если бы дни стали длиннее, если бы она могла не спать! Ниа злилась на своё неразумное тело, которому всё меньше хватало четырёх часов. Порой она засиживалась и дольше, а несколько раз просто засыпала над разложенными на ковре листами.

Ей часто снились кошмары. И тогда сознание заполнял холодный белый страх. Слова забывались, а буквы путались — всё казалось бессмысленным и безнадёжным. Чтобы идти дальше, Ниа приходилось снова и снова ломать что-то внутри себя.

Теперь она приходила в столовую, не глядя, съедала завтрак и бежала на занятия. Вэле больше не заговаривал с ней о своих чувствах, но взгляд юноши становился всё тяжелее. Ниа очень хотелось помочь ему, но она не знала, что делать. Поэтому трусливо убегала после окончания урока.

Работа не потеряла для неё значение, но стала словно дальше. Раньше она постоянно думала, как ей лучше объяснить новое правило, новое слово. Теперь Ниа быстро готовила конспекты и думала о занятиях только во время занятий. Но даже тогда её сознание будто бы разделялось на две половинки. Одна писала на доске, исправляла ошибки, а другая повторяла выученные ночью правила.

И Вэле, и Рои чувствовали это. Поэтому так сердился Вэле. Он готов был уступить Солусу всё время, но эти пять часов она должна была принадлежать только ему. Что думала девочка, мог понять только Байри, но он находился далеко отсюда. Чем больше ожесточался Вэле, тем мягче делалась Рои. Иногда она просто обнимала Ниа и сидела так несколько минут. В эти мгновения Ниа становилось немного легче.

***

Ниа бросила сумку на скамейку и легла грудью на парту.

— Хочется спать? — спросил Венатор с улыбкой.

Она кивнула.

— Может, не будем сегодня заниматься?

Он часто так говорил. Сначала Ниа сердилась, обижалась, но потом перестала обращать внимания.

— Будем-будем, — сказала она, поднимаясь.

— Хорошо, — пожал плечами Венатор. — Наша тема — животные.

Его уроки всегда делились на две части: новая лексика и новая грамматика.

— Почему животные? — удивилась Ниа.

— Я подумал, что некоторые компоненты лекарства могут быть связаны с названиями животных.

— Как рыбий жир? — вспомнила Ниа противную жидкость, которую её заставляли пить в детстве.

— Что-то вроде того, — улыбнулся Венатор.

Целый час Ниа записывала названия всевозможных живых существ, так что под конец бабочки, рыбки, змейки, птички совершенно перемешались у неё в голове.

— А у меня есть собака, — сказала она, борясь с желанием заснуть.

— Да, Солус Альгеди подарил, — подтвердил Венатор.

— Откуда вы знаете? — она до сих пор не могла привыкнуть его потрясающей проницательности.

— А что тут знать? Нужно просто хорошенько подумать головой.

Ниа не понимала, почему Солус должен был подарить непременно такой подарок, но решила не переспрашивать Венатора. Он никогда не отвечал на подобные вопросы.

— Жаль, что вы не хотите попробовать перевести книгу, — тихо сказала она. — Там бы ваше умение думать головой очень пригодилось.

— Интересный вывод, — он с улыбкой посмотрел на девушку.