Университет языков (СИ)

Заняв своё место в пустом купе, Ниа хотела достать книгу и словари, но потом решила последовать совету Рейчел. Попросив у проводницы бельё и одеяло, она застелила постель и легла спать. Ей снился Садалмелик, усыпанный снегом. Девушка испугалась, что приехала слишком поздно, и в Матаре уже началась зима. Но потом она вспомнила, что здесь не бывает зимы. Наклонившись, она взяла пригрошню снега — и он оказался тёплым. «Белый ветер…» — подумала Ниа. Вдруг она увидела Анемоса и Антоса. Она позвала их, но юноши молча прошли мимо неё, и лица их были печальны.

Ниа проснулась.

Мысли, от которых она пыталась избавиться, снова возвращались. Как она скажет им об Элафосе и Тэросе?

Ниа вылезла из-под одеяла и посмотрела в окно: уже стемнело. Она сходила за чаем и достала копию книги, словарь языка шемали и свою тетрадь.

— Буду переводить и учить слова, — произнесла она, словно заклинание.

Всю ночь она заполняла мелким почерком чистые листы, прикреплённые к страницам книги, потом поспала пару часов и продолжила работу. Книга, короткий сон, снова книга. Пока поезд ехал в Садалмелик, она исписала много листов, но переведённые слова редко складывались в связные предложения. А если и складывались, то смысл предложений оставался непонятным.

Ниа много думала об авторе книге. Он представлялся ей древним старцем, записывающим рецепт на берегу моря. Может быть, он даже не знал об этой болезни, а составлял лекарство для своего древнего времени. Но кто-то потом нашёл странную склянку, выпил — и исцелился. Тогда он бросился искать рецепт, увидел книгу, но перевести уже не смог: старец давно умер, и его язык исчез вместе с ним.

Между тем за окном стали появляться рисовые поля — поезд прибывал в Матар. Смуглый мужчина в лёгкой, песочного цвета форме проверил документы, и они поехали дальше. А рисовые поля всё не кончались, они простирались до самого неба, где сливались с горами. Ниа, изумлённая, прижалась к стеклу. Лабрия была равнинной страной, и девушка видела горы только на картинках. Теперь они поразили её — огромные, величественные, молчаливые. Они родились вместе с планетой и умрут вместе с ней. Ветер и вода каждый день разрушают их, но горы с улыбкой смотрят на эти попытки. Они знают, что рано или поздно умрут, но ничто в мире не живёт дольше гор… Способны ли люди умирать так же спокойно, как горы? Что сейчас чувствует он?

Ниа сжала руки. Каждый километр, разделяющий их, причинял боль, а поезд ехал всё дальше, не зная о тех жизнях, которые вёз.

Начали появляться маленькие деревянные дома с травянистыми крышами, рядом на полях работали люди в соломенных шляпах. Потом деревянные дома сменились каменными — это был Садалмелик.

Ниа вышла на вокзале и посмотрела по сторонам. Узкие улочки, одноэтажные серые здания, перетянутые толстыми электрическими проводами, и высокие деревья в бледно-розовых цветах, облетающих пушистой белой ватой.

Закинув за спину сумку, в которую пришлось запихнуть ставшие ненужными сапоги и куртку, Ниа достала из кармана новогоднюю открытку и блокнот, где она записывала фразы на матарском. Подойдя к морщинистой старушке, продающей одежду из ярких тканей, Ниа произнесла медленно:

— Здравствуйте! Я ищу это место, — она показала обратный адрес на открытке (к счастью, ребята написали его на двух языка). — Помогите мне, пожалуйста!

Старушка очень удивилась, что иностранка говорит по-матарски, и радостно затараторила.

— Извините, но я не понимаю!

Старушка выкрикнула какое-то слово, видимо, имя, и к ним подошёл мужчина в шлёпанцах и белой рубахе, держащейся на одной пуговице, — застегнуть остальные не позволял огромный живот.

Они немного посовещались, и мужчина сказал, махнув рукой:

— Пойдём со мной!

— Спасибо… — нерешительно проговорила Ниа. Внешний вид мужчины не внушал особого доверия, но выбирать было не из кого. — А куда мы идём? — осторожно спросила девушка, когда он повернул за угол.

— К машине, — он показал на старое ржавое транспортное средство, состоящее из тесной кабины и прицепа. — Садись, — водитель, кряхтя, протиснулся в дверь.

— Я — туда, — быстро сказала Ниа и прыгнула в прицеп.

Мужчина пожал плечами и завёл двигатель. Машина покатилась по неровной дороге, подскакивая на каждой кочке. Он провёз её через центр города, где располагался главный храм Матара и памятник — высокое ветвистое дерево, под которым стоял человек-олень. А потом снова начались узкие улочки с домами, затянутыми проводами. Около одного из таких домов машина остановилась.

— Этот, — уверенно сказал мужчина, приоткрыв дверь. Вылезать он не стал, наверное, боялся не залезть обратно.

— Спасибо, — с поклоном произнесла Ниа. Порывшись в сумке, она достала десять коэнов и протянула ему.

Глаза водителя округлились, но он быстро взял бумажку и спрятал в карман.

Ниа подошла к калитке и стала искать звонок. Звонка она не нашла, зато увидела колокольчик. Ниа дёрнула за верёвочку и прислушалась. Скоро раздались торопливые шаги, и к калитке подошла невысокая полноватая женщина. Она испуганно смотрела на незнакомую гостью.