Университеты

— Перформанс и… новая форма искусства, как ни крути! В Тампле уличным художникам рады не будут, а вот в Бельвиле можно и договориться! Там любому украшению квартала будут рады!

— Что готовишь? — поинтересовался Адамусь, проходя мимо в ванную.

— А? Патриотическое воспитание… да тьфу ты, сбил! Мясо с картошкой, а это так, идея в голову пришла.

— Ну давай, — снисходительно предложил Ивашкевич, — занимайся идеей, а я за готовку возьмусь. Пять минуток только обожди!

— Угу… — кусая губы и корча рожи, вымучил-таки мысли, и поделился с пилотом.

— Смело, — качнул литвин головой, нарезая картошку, — в одну телегу впрячь не можно… хотя тебе видней.

— Перформанс и новое направление искусства точно получится, — жму плечами, сложив бумажку в карман и зажигаю газ, — а патриотическое воспитание в нашу пользу, это уже не только от меня зависит. Р-романтика Африки и героических нас… а?! Сперва — идея росписи какой-нибудь стены, конкурс с оформлением предварительной идеи на бумаге, но непременно африканской. Победителям — стенка и краска в подарок, ну и славы чуть-чуть.

— Не факт, — с сомнением качнул головой Адамусь, ставя на огонь сковородку, — так-то тема хорошая, даже очень. Перехватят быстро! Местные и перехватят.

— Эт да… хоть и мизерная, а всё ж таки власть и влияние!

— Ну положим, не мизерная, — хмыкнул Ивашкевич, — в пределах квартала более чем серьёзно, а через это и в муниципалитет пролезть можно!

— Н-да? Пожалуй… А если богему с Монмартра сюда зацепить?

— Если прицепить к этому богему, то выйдет, скорее всего, какая-нибудь упадническая фигня, — литвин плеснул масла на сковороду, и тут же почти ссыпал картошку, — без должного контроля. А для оного у нас ни людей, ни времени не хватит.

— Зато, — прикрыв крышкой, Адамусь повернулся ко мне и прищурился, — можно привлечь к этой акции марксистов и социалистов некоторых направлений, может быть и выйдет што-то путное.

— Социалисты, хм… союз с ними? То бишь помимо Феликса и прочих?

— Почему бы и не да? — по-одесски ответил мне литвин, — За время вынужденного безделья я познакомился к некоторыми дельными товарищами. Хотя и…

Он хмыкнул, крутанув головой.

— … ориентироваться в этом зоопарке сложно даже с опытом!

— Угу… — я задумался, быстро прокручивая саму суть предложенного, — тогда надо Мишку подключать всерьёз. Возможность навести личные контакты с активистами социалистических движений и представителями богемы, да в таком сугубо позитивном ключе, это дорогого стоит!

— Мы молодцы, — без тени улыбки согласился Ивашкевич.

* * *

В ангаре ядрёно пахло керосином и машинным маслом. Разложив ебуки на четыре голоса, мы распаковывали Санькину летадлу, и многоголосье наше становилось всё более эмоциональной с каждой минутой, и с каждым вскрытым ящиком.

Островное гостеприимство, или вернее сказать — служебноелюбопытство французских офицеров, сказалось на летадле крайне негативно, и проще было сказать, чего НЕ надо было ремонтировать. Ящики явно вскрывали уже в море, хотя всю документацию французская сторона получила от ЮАС.

Вскрыли… зачем, к слову? Обмерить ещё раз? Подстраховаться? Понимаю…

… хотя нет, не понимаю! Везли-то всё равно во Францию! Ретивый служака? Шпион на военном корабле Франции? Как бы то ни было, ящик оказался вскрытым, а запаковывать его назад, да по всем правилам уже не стали. Поленились? Или…

— Стоп! — прервал я парней, взявшихся было за распаковку следующей летадлы, — Я зову генерала, буду возить его носом по сделанной гадости, как котёнка! Сань… не в службу, а в дружбу, сделай кофе!

— И мне! — отозвался Илья, присаживаясь на верстак. Адамусь без слов замотал головой, отказываясь.

Пока Санька возился со спиртовкой, я позвал Алена, приставленного к нам французской стороной, и очень корректно объяснил суть происходящего, стараясь не сорваться.

— Вы уверены? — поинтересовался чиновник, чуточку надавливая голосом, и как бы намекая на нежелательность скандала. Вся его упитанная фигура выражала некое… мнение, к коему следовало прислушаться. Непременно!

— Уверен! — излишне резко ответил я, и принялся ждать генерала, коротая время за кофе и разговорами. Генерал не заставил себя ждать, и прибыл менее чем через час, спасибо телефонизации и автомобилизации Парижа!

В ангар Вильбуа-Марейль ворвался огненной кометой, сопровождаемый свитой из адъютантов, заместителей, военных инженеров и интендантов. Вернувшись на действительную военную службу[i], граф развил самую бурную деятельность разом в военном ведомстве и на политическом поприще.

Получив недавно чин генерала французской службы, а вскоре и кураторство над нами, он полон честолюбивых планов, а тут…

… такой афронт[ii]! Именно так, судя по всему, настроил его Ален.

— Месье… — суховато поздоровался он кивком головы и приподнял бровь столь вызывающим образом, что захотелось немедленно если не сделать гадость, то как минимум сказать её!

— Месье… — столь же сухо поздоровался я, взглядом ища Алена.

— В таком… — я покачал рукой покоробившиеся от соли и воды, — виде мы нашли летадлу. Дабы не быть голословным, прочие ящики мы не вскрывали.