Unknown

До среды, дня, когда колледж закроется на пасхальные праздники, оставалось ещё 5 дней. Потом, когда она окажется в объятиях Луиса, колледж Эпплъярд покажется ей не больше чем плохим сном. Взглянувшая на неё за ужином Розамунд, увидела её внезапную улыбку над тарелкой ирландского рагу и догадалась о чём она думает. Без присутствия очаровательной Мадмуазель жизнь в колледже станет нестерпимой. «Почему я здесь со всеми этими глупыми детьми?» - подумала она и решила попросить родителей навсегда забрать её отсюда на Пасху.

В докторе МакКензи нуждалась не только Сара Вейбурн, но и миссис Эпплъярд. За последние несколько недель она сильно похудела и широкие шелковые юбки свободно свисали с её тяжёлых бёдер. Иногда её дряблые щёки бледнели и западали, а иногда покрывались красными пятнами и «раздувались», как Бланш нашептывала Эдит, «словно у рыбы, перележавшей на солнце». Две девочки хихикнули в тени статуи Афродиты, наблюдая за директрисой, медленно поднимающейся по ступенькам. На полпути к первому переходу между лестницами директриса заметила Минни, несущую поднос с красиво выложенной кружевной скатертью и японским фарфором.

- У нас что, в доме больной? – холодно спросила она.

Минни, в отличии от кухарки и Элис, никогда не боялась миссис Эпплъярд.

- Это ужин мисс Сары, мэм. Мадмуазель попросила ей что-нибудь отнести, зная, что у девочек по субботам нет домашних заданий и дитя плохо себя чувствует.

Минни уже взялась за ручку двери комнаты Сары, как миссис Эпплъярд, рано удалившаяся в свою огромную спальню прямо над кабинетом, снова её окликнула.

- Пожалуйста, скажите мисс Саре, чтобы она не гасила свет, пока я с ней не переговорю.

Сара сидела на постели, газовая лампа была приглушена. Густые распущенные волосы спадали на узкие плечи. Минни подумала, что лихорадочный румянец и тёмные блестящие глаза делают её почти хорошенькой.

- Мисс, я принесла вам хорошенько отваренное яйцо по особому указанию Мадмуазель. А желе и крем я отщипнула от ужина Мадам.

Сара резко выбросила тонкую руку из-под одеяла.

- Унесите. Я не стану есть.

- Ну же, мисс Сара, совсем как ребёнок! Вы же взрослая девочка, вам ведь уже тринадцать, правда?

- Не знаю. Даже мой опекун не скажет наверняка. Иногда мне кажется, что я живу уже сотни лет.

- Это пройдёт. Вы покинете школу и все мальчики будут у ваших ног, мисс. Всё что вам нужно это немного повеселиться.

- Повеселиться! – повторила девочка. - Веселье! Подойдите сюда, поближе к кровати и я вам кое-что расскажу. Никто в колледже об этом не знает, кроме Миранды, а она обещала никому не рассказывать. Минни! Я выросла в приюте. Веселье! Иногда он до сих пор мне снится, и потом я не могу заснуть. Однажды я сказала, что было бы весело стать цирковой всадницей и ехать на прекрасной белой лошади в расшитом блёстками платье. Надзирательница испугалась, что я убегу и побрила мне голову. Я укусила её за руку.

- Ну же, мисс. Не плачьте.

Добросердечная Минни ужасно смутилась.

- Послушай, милая, я оставлю поднос здесь на умывальном столике, если ты вдруг передумаешь. Боже, я совсем забыла! Мадам просила передать, чтобы ты подождала её и не гасила свет. Уверена, что не хочешь немного желе?

- Ни за что! Даже умири я с голоду!

Она отвернулась лицом к стене.

В купе второго класса мельбурнского экспресса Рэдж и Дора Ламли говорили без остановок; сестра то и дело промокала платком слёзы гнева, вставляя: «Чудовищно! Ну конечно! И не говори! Как она смеет!», пока придорожные станции пролетали мимо в собирающихся сумерках. Брат уже планировал пути и способы выжимания зарплаты за полный семестр, что по мнению Рэджа было крайне срочным делом.

- Ведь мы знаем, Дора, что старушка в любой день может разориться или что-то в этом роде.

Когда поезд подошел к станции Спенсер-стрит, было решено, что Дора сопроводит брата до Варрагула и там поможет вести хозяйство в ветхом коттедже престарелой тётки.

- Я считаю, Дора, всё могло выйти гораздо хуже. В конце концов, тётя Лидия не может жить вечно.

На этой вдохновляющей ноте они вышли из поезда и сели на трамвай до респектабельного отеля на респектабельной улице города. Дору восхитило, что её умный брат заранее забронировал два дешевых одноместных номера на ночь в заднем крыле.

Они приехали как раз к позднему ужину, и проглотив немного холодной баранины с крепким чаем, уставшие брат с сестрой удалились к себе. Около трёх часов ночи, оставленная слишком близко к развивающейся занавеске масляная лампа, упала на деревянную лестницу. Языки пламени коснулись потрёпанных обоев и пузырчатой побелки. Струйки дыма незаметно проскальзывали на улицу из лестничного окна. За считанные минуты всё заднее крыло охватил ревущий огонь.

14