Unknown

– Неплохая мысль, – Роджер вложил страницы в блокнот и, закрыв его, поднялся. – Тогда спущусь-ка я вниз и достану их. И, может быть, после школы я возьму с собой Джема и покажу ему город: он достаточно большой мальчик, чтобы прогуляться по Королевской Миле, и ему понравится замок.

– Только не води его в Эдинбургское подземелье! – тут же сказала Бри, и Роджер расплылся в улыбке.

– А что, думаешь, восковые фигуры людей в пыточной камере не будут познавательными? Это все из истории, не так ли?

– Если бы это было не так, то никто бы в ужас и не приходил, – ответила Брианна и, повернувшись, мельком взглянула на часы на стене. – Роджер! А разве в два часа у тебя не назначен Гэльский урок в школе?

Не веря своим глазам, Роджер поглядел на часы, схватил со стола стопку книг и бумаг и, весьма красноречиво выражаясь по-гэльски, вылетел из комнаты.

Выйдя в коридор, Бри увидела, как, торопливо поцеловав Мэнди, Роджер рванул к двери. Мэнди, стоя в дверном проеме, с энтузиазмом махала рукой:

– Пока-пока, папочка! – крикнула она. – Пъивизи мне маёзинку!

– Если он забудет, то после ужина мы сходим в деревню и купим сами, – пообещала Брианна и, наклонившись, взяла дочку на руки. И вместе с Мэнди они смотрели за тем, как старенький оранжевый Моррис Минор Роджера кашлянул, подавился, вздрогнул и сдвинулся с места, коротко отрыгнув голубым дымком. Глядя на все это, Бри слегка нахмурилась и подумала, что нужно бы купить набор новых свечей зажигания, но помахала рукой, когда Роджер, выглянув на повороте из окна, улыбнулся им.

Мэнди угнездилась поближе, бормоча одну из самых колоритный гэльских фраз Роджера, которую явно заучивала на память, и, наклонив голову, Бри вдохнула сладкий аромат чумазого ребенка и шампуня «Джонсонс бэби». Вне всякого сомнения, именно упоминание о Гейлис Дункан заставляло ее по-прежнему тревожиться. Женщина давно и по-настоящему мертва, но, в конце концов... она являлась многажды прабабкой Роджера. И, возможно, способность путешествовать сквозь камни была не единственной из тех, что передавались через кровь.

Хотя, безусловно, время разбавило некоторые вещи. Роджер, например, не имел ничего общего с Уильямом Бакклейгом МакКензи, сыном Гейлис от Дугала МакКензи, и человеком, ответственным за то, что Роджера повесили.

– Ведьмино отродье, – пробормотала Бри себе под нос. – Надеюсь, ты гниешь в аду.

– Это плохое слово, мамочка, – укоризненно сказала Мэнди.

ВСЕ ПРОШЛО ДАЖЕ ЛУЧШЕ, чем он мог надеяться. Школьный зал был заполнен детьми и их родителями. Даже несколько дедушек с бабушками втиснулись вдоль стен. На пару мгновений у Роджера закружилась голова, – не то, чтобы это были паника или страх сцены: скорее, чувство, похожее на то, когда заглядываешь в огромный каньон, дна которого не видно – когда-то привычное ощущение для него, бывшего участника концертов. Положив на столик книги и записи, Роджер глубоко вздохнул и, улыбнувшись, произнес:

– Feasgar math! (гэльск.: Здравствуйте! – прим. пер.)

Именно это всегда и требовалось: первые слова сказаны – или пропеты – и появлялось ощущение, будто держишь в руках провод под напряжением. Между ним и зрителями пробегал ток, и, казалось, следующие слова, появившись из ниоткуда, выливались, будто поток воды сквозь одну из гигантских турбин Брианны.

После пары вступительных слов Роджер обратился к понятию о гэльских ругательствах, прекрасно понимая, зачем именно пришли сюда большинство детей. Брови нескольких родителей поползли вверх, зато на лицах дедушек появились понимающие улыбки.

– В гэльском языке нет настоящих ругательств, какие имеются, например, в английском, – сказал он и ухмыльнулся взъерошенной головенке с разочарованным выражением лица во втором ряду – тому самому маленькому засранцу Гласскоку, который сказал Джемми, что тот отправится в ад. – Прости, Джимми.

И когда зал отсмеялся, Роджер продолжил:

– Но это не значит, что мы не в состоянии хорошенько и от души высказать свое мнение о ком-нибудь. Однако гэльские ругательства – это настоящее искусство, а не грубость.

Это вызвало волну смеха и от старичков, и несколько детских голов с удивлением обернулись к своим дедушкам и бабушкам.

– Например, однажды я слышал, как фермер, чья свинья наступила в пойло из отрубей, сказал, что горит желанием увидеть, как ее кишки вырвутся наружу и их слопают вороны.

Послышались восторженные «О-о!» от детей, и, улыбнувшись, Роджер продолжил, выдавая аккуратно отредактированные версии наиболее креативных фраз, которые слышал от своего тестя в подобных ситуациях. Не было нужды добавлять, что, несмотря на отсутствие бранных слов, действительно можно назвать кого-то «сукиной дочерью», когда возникнет сильное желание сквернословить. Если дети хотят узнать, что именно Джем сказал мисс Гленденнинг, они должны спросить его самого. А может, уже и спросили.