Unknown

Первые несколько мгновений от боли и переизбытка эмоций он даже не мог говорить, а только кланялся и улыбался, и снова кланялся, молча передав Джимми Гласскоку стопку книжек и папок, чтобы тот пустил их по рядам. А зрители в это время, окружив со всех сторон, спешили его поздравить.

– Дружище, это потрясающе! – произнес полузнакомый голос, и, взглянув вверх, Роджер увидел, что это Роб Кэмерон сжимает его руку, восторженно сверкая глазами. Должно быть, на лице у Роджера читалось явное удивление, поскольку Роб кивнул головой на маленького мальчика, стоявшего рядом с ним. Это был Бобби Харра, которого Роджер хорошо знал по своему хору: рвущее сердце чистейшее сопрано и маленький супостат, если за ним не смотреть в оба.

– Я привел малыша Бобби, – сказал Роб, удерживая, как заметил Роджер, крепкой хваткой ручонку мальчишки. – Моя сестра сегодня работает и не смогла отпроситься. Она вдова, – добавил он, объясняя, как отсутствие матери, так и собственную заботу.

– Спасибо, – смог прохрипеть Роджер, но Кэмерон только снова сжал его руку и уступил место следующему поклоннику.

Среди толпы стояла незнакомая женщина средних лет, которая, как оказалось, узнала его.

– Мы с мужем видели однажды, как вы пели во время Инвернесских Игр (Хайландские Игры, приводящиеся в Инвернессе с 1821 года, включающие в себя спортивные состязания и традиционные культурные мероприятия Шотландского Хайланда – прим. пер.), – сказала она, очень правильно выговаривая слова, – хотя вы тогда выступали под именем вашего покойного отца, не так ли?

– Выступал, – почти прокаркал Роджер, потому что ровно на такое количество букв его голос сейчас был способен. – Ваш... у вас здесь... внук?

Роджер слабо махнул рукой на галдящую толпу ребятишек, снующих вокруг пожилой леди, которая, розовея от удовольствия, объясняла произношение некоторых странно выглядящих слов в книге сказок.

– Да, – ответила женщина, но не захотела менять тему: ее интересовал шрам поперек горла Роджера. – Что случилось? – спросила она сочувственно. – Это навсегда?

– Случайность, – ответил он. – Боюсь, да.

Огорчение тронуло уголки ее глаз, и она покачала головой.

– О, такая потеря, – сказала она. – Ваш голос был прекрасен. Мне так жаль.

– Спасибо, – только и мог произнести Роджер, и женщина отпустила его к другим людям, которые выражали ему свои восторги и никогда не слышали, как он пел. Прежде.

Когда все закончилось, он поблагодарил Лайонела Мензиса, стоявшего у двери и провожавшего людей. Директор школы улыбался и сиял, будто конферансье успешного цирка.

– Это было замечательно, – сказал Мензис, крепко сжав руку Роджера. – Даже лучше, чем я надеялся. Скажите, вы подумаете о том, чтобы сделать это еще раз?

– Еще раз? – Роджер рассмеялся, но сразу же закашлялся. - Я едва закончил этот.

– Ах, – отмахнулся Мензис, – глоточек виски – и с вашим горлом все будет в порядке. Почему бы нам не пойти в паб, а?

Роджер хотел отказаться, но лицо Мензиса светилось таким удовольствием, что он передумал. Разумеется, жажда, сравнимая с пустыней Гоби, и тот факт, что он обливался потом, – от выступлений температура его тела всегда повышалась на несколько градусов – не имели к этому никакого отношения.

– Тогда только один, – сказал Роджер и улыбнулся.

Когда они пересекли стоянку, к ним подкатил побитый синий грузовичок, из окна которого, окликая их, высунулся Роб Кэмерон.

– Понравилось, а, Роб? – спросил Мензис, все еще сияя.

– Потрясающе, – абсолютно искренне ответил Кэмерон. – Две вещи, Родж. Я хотел спросить, могли бы вы позволить мне увидеть некоторые из старинных песен, что у вас есть: Зигфрид МакЛауд показал мне те, которые вы для него сделали.

Роджер немного растерялся, но ему было приятно.

– Да, конечно, – сказал он. – Не знал, что вы – фанатик, – пошутил он.

– Мне нравятся все старинные вещи, – на этот раз серьезно произнес Кэмерон. – На самом деле, я был бы признателен.

– Тогда ладно. Приходите к нам домой. Может, в следующие выходные?

Роб усмехнулся и коротко отсалютовал.

– Погоди, ты сказал, две вещи? – спросил Мензис.

– О, да, – Кэмерон потянулся и взял что-то с сидения между ним и Бобби. – Это было вложено в гэльские книжки, которые вы раздавали. Выглядело так, будто это попало туда по ошибке, так что я вынул его. Вы пишете роман?

Роб протянул черный блокнот «Путеводитель по автостопу», и горло Роджера сжалось, как будто его душили. Он взял тетрадь и молча кивнул.

– Может, дадите почитать, когда закончите, – небрежно сказал Кэмерон, разворачивая свой грузовик. – Я обожаю научную фантастику.

Грузовик отъехал, затем внезапно остановился и развернулся. Роджер крепче сжал блокнот, но Роб на него даже не взглянул.

– Эй, – сказал он. – Совсем забыл. Брианна сказала, что у вас на участке есть древний каменный форт или нечто в этом роде?

Роджер кивнул, прочищая горло.

– У меня есть друг, археолог. Вы не будете против, если он, может быть, как-нибудь придет и посмотрит?

– Нет, – прохрипел Роджер, затем снова прочистил горло и сказал более четко: – Нет, будет классно. Благодарю.

Роб весело улыбнулся и завел двигатель.