Unknown

– Английский офицер. Кажется, его звали капитан Брэдбери. Сказал, что он думает, будто я играю в казаки-разбойники, и если я сейчас же не сознаюсь, он меня повесит.

– Но он не сделал этого, – мягко сказала я и положила ладонь ему на плечо.

Дэнзелл весь дрожал, на подбородке висела капля пота, светящаяся в полумраке.

– Я сказал ему… сказал ему, что, наверное, он может. Если захочет. И я на самом деле думал, что он повесит. Но он не повесил.

Его дыхание участилось, и я поняла, что он беззвучно плачет.

Я обняла его, прижимая и шепча что-то успокаивающее, и через некоторое время Дэнни затих. Несколько минут он молчал.

– Я думал… что буду готов к смерти, – тихо проговорил он. – Что я буду счастлив предстать перед Господом, когда бы Он меня ни призвал. Мне стыдно признаться, что это не так. Я так боялся.

Я глубоко вздохнула и расслабилась.

– Я всегда задавалась вопросом о мучениках, – сказала я. – Никто никогда не упоминает, что они не боялись. А говорят лишь о том, что они готовы были пойти и совершить то, что они сделали, несмотря ни на что. Вы пошли.

– Я не готовился быть мучеником, – произнёс он через секунду так смиренно, что я чуть не засмеялась.

– Очень сомневаюсь, что многие к этому готовятся, – сказала я. – И я думаю, что человек, который собирается им стать, на самом деле просто несносен. Уже поздно, Дэнзелл, – ваша сестра будет беспокоиться. И она голодна.

ДЖЕЙМИ ВЕРНУЛСЯ ЧЕРЕЗ ЧАС или даже позже. Я лежала на сене, завернувшись в шаль, но не спала. Он подполз и лёг рядом, вздохнув и положив на меня руку.

– Почему он? – спросила я через минуту, стараясь, чтобы мой голос не дрожал.

Это не сработало. Джейми чрезвычайно чутко реагировал на интонацию собеседника, особенно на мою. Я видела, как он резко повернул ко мне голову, но ответил не сразу.

– Он сам захотел пойти, – ему удавалось казаться спокойным значительно лучше, чем мне. – И я подумал, что он справится.

– Справится? Он не актёр! Ты же знаешь: Дэнзелл не умеет врать. Скорее всего, он запинался и заикался. Я удивилась, что они ему поверили. Если они, конечно, вообще поверили, – добавила я.

– А они и поверили. Ты думаешь, что настоящий дезертир не будет напуган, Сассенах? – Похоже, мои слова его слегка позабавили. – Я и хотел, чтобы он потел и заикался. Если бы я попытался научить его правильно говорить, они бы пристрелили его на месте.

При этой мысли хлебный ком подступил к горлу. Я с трудом сглотнула.

– Да, – сказала я и несколько раз вздохнула, чувствуя, как покалывает лицо от холодного пота, и представляя, как невысокий Дэнни Хантер потеет и заикается под ледяным взглядом британского офицера.

– Да, – повторила я. – Но… неужели никто другой не мог этого сделать? Это не из-за того, что Дэнни Хантер – квакер, но он врач. Он нужен здесь.

Джейми вновь повернул ко мне голову. Небо снаружи начало светлеть, и я уже могла разглядеть очертания лица.

– Ты что, не слышала? Я же сказал, что он сам вызвался, Сассенах. Я не просил его. На самом деле я пытался отговорить его именно по той причине, что ты назвала. Но он не хотел слушать, а только попросил позаботиться о его сестре, если он не вернётся.

Рейчел. При её упоминании у меня снова скрутило живот.

– О чём он думал?

Джейми тяжело вздохнул и перевернулся на спину.

– Он квакер, Сассенах. Но он мужчина. Если бы он не был тем, кто сражается за то, во что верит, он остался бы в своей маленькой деревушке, ставил бы припарки лошадям и присматривал за сестрой. Но он не такой. – Джейми покачал головой и взглянул на меня. – Ты бы заставила меня остаться дома, Сассенах? Отказаться от борьбы?

– Заставила бы, – сказала я, и моё волнение сменилось раздражением. – Не раздумывая. Просто я знаю, что ты, черт тебя побери, не послушаешь, – так какой смысл?

Это его рассмешило.

– Ну, вот, тебе ясно, – Джейми взял меня за руку. – Так же и с Дэнзеллом Хантером, понимаешь? Если уж он должен рисковать жизнью, то моя задача – проследить, чтобы его азартные игры принесли максимальный выигрыш.

– Имей в виду, что куш в большинстве азартных игр – это большой жирный ноль, – заметила я, пытаясь выдернуть руку. – Разве тебе никогда не говорили, что в выигрыше всегда остается казино?

Джейми не отпустил мою руку, а начал нежно поглаживать подушечкой большого пальца кончики моих пальцев.

– Ну, хорошо. Ты просчитываешь шансы и снимаешь колоду, Сассенах. Но не все зависит от удачи, понимаешь?

Незаметно становилось всё светлее, как бывает перед рассветом. Яркие солнечные лучи ещё не показались, но из темноты постепенно проступали предметы, и тени вокруг них превращались из чёрных в серые и затем в голубые.

Его палец скользнул в мою ладонь, и я непроизвольно сжала пальцы.

– Почему для «угасать» нельзя подобрать слово с противоположным значением? – спросила я, наблюдая, как черты его лица проступают из ночной тени.