Unknown

– Отлично. Ты самый настоящий бульдог. Ведь если я не расскажу, ты же, несомненно, станешь преследовать меня по всей Филадельфии, пытаясь выведать цель моего пребывания здесь.

Это было именно то, что Грей и так собирался делать, но в ответ он лишь промычал что-то, что могло сойти за согласие, прежде чем спросить:

– Ну, и зачем же ты здесь?

– Я разыскиваю печатника по имени Фергюс Фрейзер, – Грей моргнул. Вообще-то, он не ожидал услышать ничего определенного в ответ.

– Кто это...

Перси поднял руку, загибая пальцы, пока говорил.

– Во-первых, он сын Джеймса Фрейзера, видного экс-якобита и нынешнего мятежника. Во-вторых, он печатник, как я уже сказал... Полагаю, что и мятежник - под стать отцу. И, в-третьих, у меня есть все основания подозревать, что он сын Амели Бичем.

Над ручейком вились синие и красные стрекозы, и Грею показалось, как будто одна из них внезапно залетела ему в нос.

– То есть ты говоришь, что у Джеймса Фрейзера есть внебрачный сын от французской шлюхи? Которая к тому же оказалась из старинного знатного рода? – шок, это мягко сказано, чтобы описать его чувства, но Джон старался сохранить тон непринужденным, и Перси рассмеялся.

– Нет. Печатник – сын Фрейзера, но приемный. Он забрал мальчишку из борделя в Париже более тридцати лет назад, - сбоку по шее Перси потекла струйка пота, и он вытер её. Дневная жара заставила его одеколон раскрыться на коже: Грей уловил оттенки амбры, и гвоздики, и специй, и мускуса, смешавшихся вместе.

– Амели, как я уже говорил, была старшей сестрой Клода. В юности ее соблазнил мужчина - женатый аристократ. Он был намного старше ее и сделал ей ребенка. В порядке вещей было бы просто поскорее выдать ее замуж за покладистого человека, но неожиданно умерла жена того аристократа, и Амели подняла шумиху, настаивая на том что он должен жениться на ней, поскольку теперь свободен.

– А тот не изъявил особого желания?

– Нет. Однако отец Клода этого хотел. Полагаю, он думал, что такой брак улучшит благосостояние семьи. Граф был очень богатым человеком, и, хотя политикой не занимался, имел определенное... положение.

Старый барон Амандин сперва был готов сохранить все в тайне, но как только он начал осознавать возможности данной ситуации, то обнаглел и стал грозить всем, чем ни попадя, начиная с жалобы королю – ведь он активно действовал при дворе, в отличие от своего сына, - и заканчивая иском о возмещении ущерба и обращением в церковь для проведения обряда отлучения.

– Неужели он и правда это сделал бы? – спросил Грей, увлеченный рассказом, несмотря на свои сомнения относительно правдивости Перси. Тот коротко улыбнулся.

– Он мог бы пожаловаться королю. В любом случае, ему это не удалось. Амели пропала.

Девушка исчезла из своего дома посреди ночи, прихватив свои драгоценности. Сначала подумали, что, возможно, она пыталась сбежать к любовнику в надежде, что он уступит и женится на ней, но граф изобразил полное неведение, и никто не решился признаться, что видел ее покидающей «Труа Флеш» и входящей в парижский особняк графа Сен-Жермена.

– И ты полагаешь, что она каким-то образом очутилась в парижском борделе? – недоверчиво проговорил Грей. – Почему? И даже если так, как ты узнал об этом?

– Я нашел ее свидетельство о браке.

– Чего?

– Договор о браке между Амели Элиз ЛаВин Бичем и Робером-Франсуа Кенэ де Сен-Жерменом. Подписанный обеими сторонами. И священником. Документ лежал в библиотеке поместья «Труа Флеш», в семейной Библии. Боюсь, что Клод и Сесиль не очень-то религиозны, – сказал Перси, качая головой.

– А ты – да? – это заставило Перси рассмеяться: уж он-то знал, что Грей точно в курсе его чувств к религии.

– Мне было скучно, – сказал он без зазрения совести.

– Должно быть, жизнь в «Труа Флеш» и в самом деле утомительна, если заставила тебя читать Библию. А что, помощник садовника уволился?

– Что... О, Эмиль! – Перси усмехнулся. – Нет, но у него в том месяце случился ужасный приступ гриппа. Совершенно не мог дышать носом, бедняга.

Испытав предательский порыв рассмеяться, Грей сдержался, и Перси тут же продолжил.

– На самом деле, я не читал ее – в конце концов, все самые непристойные проклятья я помню наизусть. Меня заинтересовала обложка.

– Была усыпана драгоценными камнями? – спросил Грей язвительно, и Перси смерил его слегка обиженным взглядом.

– Не всегда все дело в деньгах, Джон, даже для тех из нас, кто не благословен таким состоянием, как ты.

– Прошу прощения, – сказал Грей. – Так что там с Библией?

– К твоему сведению, я довольно известный переплетчик, – сказал Перси, немного приосанившись. – Я занялся этим в Италии, чтобы зарабатывать на существование. После того, как ты так галантно спас мою жизнь. Спасибо тебе, кстати, за это, – произнес он, посмотрев на Грея таким прямым взглядом, что от его неожиданной серьезности Джон потупился, чтобы избежать глаз Перси.

– Не за что, – хрипло сказал Грей, и, наклонившись, осторожно подвинул небольшую зеленую гусеницу, которая ползла поперек полированного носка его сапога, чтобы та забралась ему на палец.