Unknown

– Не терзай себя, боярин, - продолжил он прерванную мысль, - ни к чему перед погибелью растравлять сердце!

Знай, своей кончиной ты послужишь доброму делу. Твоя плоть спасет от голода десяток душ, поможет нам пережить зиму...

Выбирая нож, Щуп поднес один из клинков к свету, дабы лучше его рассмотреть, и Дмитрий невольно обмер. На правой руке убийцы было всего три пальца, сросшихся наподобие клешни.

- Что оробел, боярин? – вопросил его, заметив внимание к своей руке, мясник. - Прежде таких див не видал?

Что ж, любуйся, поскольку впредь не узришь. Мы здесь все отмечены печатью греха, кто в большей мере, кто в меньшей...

Мой случай не самый тяжкий. Верно, на руке у меня три пальца, зато на ноге – семь! Вот и выходит, что в целом у меня их столько же, сколько у прочих смертных! Разумеешь мою мысль?

Щуп вновь захихикал, брызнув в лицо Бутурлину слюной.

Дмитрий промолчал. Он терпел болтовню прихвостня Махрюты лишь по одной причине. Все время, пока Щуп философствовал, боярин пытался растянуть веревку, стягивавшую его запястья.

И хотя ему сие не удалось, московит нашел иной способ обрести свободу. Главное было не всполошить раньше времени убийцу, не дать ему возможности поднять шум...

- Ну, вот и он! – с улыбкой произнес Щуп, вынимая из вороха ножей и заточек тонкий, похожий на иглу клинок. - Красив, правда? Цени, боярин! Войдет в сердце – даже не охнешь!

- Можешь не благодарить! – смущенно улыбнулся он, придвинув к ногам боярина пустую зловонную лохань. - А это для крови и для всего, что в тебе есть... Пока...

- Отпусти меня, Щуп! – обратился к нему с нежданной просьбой пленник. - Спаси в себе то, что осталось от человека!

- Как я могу тебя отпустить? – развел руками душегуб. - Ты, видно, меня не слушал? Я же сказывал, твоя плоть поможет нам пережить зиму! Или тебе нас не жаль?...

Что ж, это твой выбор! – тать встал с колоды, сидя на коей, перебирал ножи, и его глаза вновь стали страшными. - Корить тебя за него я не буду. Ступай к Господу с миром!

Выставив перед собой нож, Щуп двинулся к Бутурлину. Во взоре его читалась смерть.

ГЛАВА №97

Всю ночь Харальд и Газда шли по следам худосочного отрока, свернувшего с тракта к болоту. Своих коней, дабы те не выдали их ржанием, компаньоны оставили во дворе корчмы, надеясь уберечь их там от волков.

Тропинка, по коей ехал юнец, вначале тянулась сквозь лес, облегчая датчанину и казаку слежку. Временами татю казалось, что за ним кто-то крадется, и он останавливал коня, беспокойно вертя по сторонам головой.

Тогда друзьям приходилось нырять в придорожные заросли и, затаив дыхание, ждать, пока он вновь не тронется в путь. Но затем деревья расступились, и в лунном свете призрачно блеснула водная гладь болота.

На какой-то миг преследователям сдалось, что подросток поедет вдоль берега, но они ошиблись. Помедлив минуту, юнец двинулся напрямик, через топь.

- Он что, самоубийца? – в недоумении прошептал Харальд. - Там же...

- Не спеши, брат! – обернулся к нему Газда. - Поглядим, что дальше будет!

Неторопливо ступая, лошадь татя шла по водной поверхности, словно по земной тверди. Со стороны сие казалось небывалым дивом.

- Он или святой, или колдун! – вымолвил, глядя вслед удаляющемуся отроку, казак. - А может, вовсе выходец из преисподни!..

- Нам сего лишь недоставало! – нахмурился датчанин. - Может статься, это сам Болотный Гуго...

- Кто такой? – поднял на него изумленный взор Газда. - Сказывай, что тебе о нем ведомо?!

- Предание есть у моего народа... – неохотно начал Харальд. - Жил на свете рыцарь по имени Гуго. Горделив был, ни во что чужую жизнь не ставил...

Облагал крепостных непомерными податями, а с теми, кто был не в силах их уплатить, безжалостно расправлялся. Сколько народа погубил, не счесть! Думал, все сойдет с рук!..

Только на всякого тирана есть управа. Собрались как-то крестьяне из его деревень и поклялись друг дружке, что не дадут Гуго чинить зло.

Когда лиходей двинулся с отрядом на мятежных селян, те его встретили градом камней. А как мы умеем бросать камни, ты и сам видел.

В считанные мгновения свита Гуго была перебита, а сам он обратился в бегство. Повстанцы преследовали его до болота, а после загнали в топь.

Тонущий Гуго призвал дьявола с просьбой спасти его, а в обмен поклялся отдать бесу свою душу. Вопреки его чаяниям, трясина поглотила убийцу вместе с конем...

Но клятва Гуго не осталась без ответа. Дьявол воскресил его, превратив в упыря, и по ночам он выходит из болота, дабы пить людскую кровь...

- И многих он обескровил? – полюбопытствовал казак.

- Не ведаю, давно сие было! – печально вздохнул датчанин. - Но с тех пор в каждом крестьянском доме хранится пара-тройка осиновых кольев. Чтобы прикончить упыря, коли явится среди ночи. Ведь, кроме осины, сих тварей ничего не берет!..

- С нами крестная сила! – Газда тряхнул чубом, отгоняя жуткое видение. - Мыслишь, парень на коне и есть Гуго?

- Нет, не он... – отрицательно покачал головой Харальд. - Это я сгоряча сказал. Во–первых, Гуго утонул далече от сих мест.