Unknown

Вацлав не ответил – молча покачал головой и зашагал к своему шатру, поплотнее запахивая плащ. В последнее время теплые ветры дули почти весь день, но ночью отступившая было зима снова брала свое, превращая чуть оттаявшие поля и дороги в сплошной лед, по которому и люди, и лошади двигались чуть ли не втрое медленнее.

Впрочем, идти было уже некуда. Вацлав разделил остатки сил на несколько отрядов, как и велел колдун Антор, и направился в сторону Прашны – но вскоре ему пришлось остановиться. Измотанное воинство таяло на глазах. Кто-то попался отступавшим врагам. Кочевники-южане уходили один за другим – видимо, еще надеялись отыскать кого-то из выживших после резни в лагере соплеменников. Местные князья откололись на следующий же после того, как Антор пропал. Просто собрались и увели своих воинов обратно, чтобы спрятаться за надежными стенами крепостей. Вацлав не мог их винить – он и сам бы вернулся… если бы ему было, куда возвращаться.

Ратибор ушел последним – сегодня на рассвете. Даже ему оказалось не под силу удержать бояр и простых латников, которые предпочли вернуться и защитить свои дома вместо того, чтобы сражаться и гибнуть за чужой.

Остались только те, кто бежал с Вацлавом из Прашны после предательства дяди Сигизмунда и еще несколько десятков молодых воинов из Вышеграда. Те, кто уже не раз сражался бок о бок с Антором, конунгом Рагнаром и северянами. Они еще верили, что колдун вернется, чтобы снова начать и выиграть битву, которая любому другому показалась бы безнадежной.

Но с каждым днем их вера таяла, как выпавший за ночь снег.

Вацлав то и дело ловил уставшие взгляды, и в каждом читались одни и те же вопросы: когда вернется колдун? Что делать дольше? Сколько еще осталось припасов? И сколько дней еще осталось до того, как зима окончательно вступит в свои права и убьет всех, кто не успеет спрятаться в теплые дома под крыши?

И ответов у Вацлава не было.

– Ты слышал, князь?!

Рыцарь шагнул вперед, и до ушей Вацлава донесся негромкий скрежет стали. Верный страж вытащил меч и ножен и поднял повыше факел, чтобы осветить темноту между походными шатрами.

Пусто – только где-то над головой прошелестела крыльями какая-то ночная птица.

– Здесь никого нет. – Вацлав отодвинул рыцаря плечом и шагнул к шатру. – Тебе показалось.

– Я видел человека, князь! – Рыцарь указал кончиком клинка в тень чуть в стороне. – Он стоял прямо здесь… но потом исчез!

– Люди не исчезают без следа, – усмехнулся Вацлав, откидывая полог шатра. – Ты видел призрака, друг мой… Постой!

Крохотный белый квадратик лежал на шкуре медведя, заменявшей князю постель. Опустившись на колени, Вацлав осторожно поднял сложенный вчетверо кусочек бумаги и развернул.

– Что там, князь?..

– Послание от колдуна! – Вацлав вскочил на ноги – сон как ветром сдуло. – Скажи остальным – пусть собираются. На рассвете мы выступаем на Прашну!

Глава 35

Предводитель рыцарей уже давно вышел из зала. Его латы громыхали где-то далеко на лестнице, но Сигизмунд до сих пор чувствовал, как камни пола под ногами чуть подрагивают.

Пекло, как вообще живой человек может носить такую броню? И какое оружие способно ее пробить… И сколько продержатся воины Сигизмунда, если конунг все-таки решит избавиться от незадачливого правителя Прашны, который имел глупость ослушаться его воли, потерять войско и сбежать с поля битвы, бросив всех северян до единого?

В последние дни Сигизмунд боялся выходить даже из собственных покоев. Толстые стены замка уже давно перестали казаться ему достаточно надежными. Город гудел, как пчелиный улей — и успокоить его было больше некому. Почти половину конницы Сигизмунд оставил на дороге к Вышеграду, а уцелевшие воины чуть ли не в открытую насмехались над ним. Если бы не рыцари конунга, поселившиеся в башне неподалеку от восточных ворот, в Прашне наверняка нашелся бы желающий занять княжеский замок.

И едва ли многие из стражи и слуг в этих стенах встали бы у него на пути.

— Ты звал меня, князь?

Человек в черном плаще с капюшоном появился рядом так тихо и неожиданно, что Сигизмунд едва не подпрыгнул. При желании Мирек умел двигаться почти неслышно — и за это умение князь щедро платил ему оставшимся от покойного брата золотом.

Хоть в последние дни соглядатай приносил одни лишь дурные вести.

– Что ты видел? – Сигизмунд прошагал к столу и опустился в кресло. – Что?..

— В городе неспокойно, князь.

— Это я и так знаю! – проворчал Сигизмунд. – Разве я плачу тебе за то, что может рассказать любая торговка с базарной площади?

– Нет. – Мирек усмехнулся и, не дожидаясь приглашения, тоже уселся за стол. – Но мой товар стоит дороже, чем у торговок… Намного дороже, князь.

Соглядатай требовал награды без всякого стеснения. Сигизмунд уже давно догадывался, что тот наполнял свой кошелек не только золотом из сундуков князя. И то, что Мирек расскажет здесь, наверняка уже слышали и другие – но заменить его было некем.

В такие дни нельзя верить даже собственной тени.

— Держи! – Сигизмунд вытащил из-за пояса мешочек с монетами и швырнул на стол. – Но если ты не разузнал ничего дельного, клянусь, я…