Unknown

– Не-а! Как бы то ни было, я бы хотел хотя бы попытаться найти способ воспроизвести себя. Это просто доказало бы… ну, что я действительно живой.

Я с улыбкой обошла его, подойдя ко второму крылу. После того как я официально вступила в ряды Сил самообороны, а о существовании М-Бота стало известно всем, заботу о нем взяли на себя техники из наземной службы. Но до этого всем занимались мы с Роджем. Почти всю сложную работу выполнял Родж, но и мне оставалось довольно много дел: наносить смазку, удалять старую краску, проверять проводку.

Заботиться о собственном корабле было приятно. В этом было что-то расслабляющее. Успокаивающее.

А потом я посмотрела на полированную поверхность корпуса и увидела глядящую на меня бесконечность. Бездонную пустоту на месте моего отражения. Пронизанную жгучими белыми огоньками, похожими на жуткие солнца. И они следили за мной.

Глаза. Делвер, или даже не один, был здесь. Рядом.

Я отпрянула, выронив шприц со смазкой, и он со звоном упал на пол. Отражение исчезло, и я готова была поклясться, что некоторое время там не отражалось ничего. После чего, словно включили экран, возникла фигура Аланик – то есть голограмма, которую я носила.

– Спенса! – позвал меня М-Бот. – Что случилось?

Я опустилась на крышу. Наверху, по невидимым магистралям, скользили корабли. Город корчился и шевелился; я задыхалась от тошнотворного жужжания назойливых насекомых.

– Спенса! – повторил М-Бот.

– Все в порядке, – прошептала я. – Просто… просто волнуюсь перед завтрашним днем. Из-за того, что придется лететь без тебя.

Я остро чувствовала одиночество. М-Бот был классным, но он не понимал меня так, как Киммалин или ФМ. Или Йорген. Скад, как мне его не хватало! Так хотелось поплакаться ему и выслушать в ответ его чересчур рациональные и все-таки такие утешающие доводы.

– Не волнуйся, Спенса! – сказал М-Бот. – Ты справишься! Ты правда хорошо летаешь. Лучше всех! В своем мастерстве ты практически не человек.

При этих словах меня пробрал озноб. «Практически не человек». Вдруг почувствовав слабость, я наклонилась вперед и обхватила колени руками.

– Что я такого сказал? – спросил М-Бот, чуть понизив голос. – Спенса! Что не так? Что с тобой случилось?

– Бабуля рассказывала мне одну историю, – прошептала я. – Очень странную, совсем непохожую на остальные. Эта история не о королевах, рыцарях или самураях. Она о человеке, который потерял свою тень.

– Как можно потерять свою тень? – удивился М-Бот.

– Это сказочная история. – Я вспомнила, как Бабуля впервые рассказала мне ее: мы сидели на крыше нашего дома-кубика, и темный, жадный свет кузнечных цехов окрашивал все вокруг красным. – Однажды, странным вечером, во время путешествия, один писатель проснулся и обнаружил, что его тень исчезла. Он ничего не смог с этим поделать, и ни один врач не сумел ему помочь. И в конце концов он просто стал жить дальше. Но однажды тень вернулась. Она постучалась в дверь и радостно поздоровалась со своим бывшим хозяином. Она объездила весь свет и научилась понимать людей. По правде говоря, даже лучше, чем сам писатель. Тень видела зло в сердцах людей, а писатель лишь сидел у очага, тешась благодушными фантазиями.

– Странно, – сказал М-Бот. – Разве твоя бабушка обычно не рассказывает тебе истории о том, как убивали чудовищ?

– Иногда, – прошептала я, – чудовища убивали людей. В этой истории тень заняла место человека. Она убедила писателя, что может показать ему мир, но только если он согласится ненадолго стать тенью. И конечно же, когда человек это сделал, тень отказалась отпустить его. Тень заняла его место, женилась на принцессе и разбогатела. А настоящий человек, став тенью, зачах, исхудал, почернел, и жизнь в нем едва теплилась… – Я посмотрела на М-Бота. – Меня всегда удивляло, зачем она рассказывала мне эту историю. Она говорила, что эту историю ей рассказывала еще ее мать в те дни, когда они странствовали среди звезд.

– Так ты этого боишься? – спросил М-Бот. – Что твоя тень может занять твое место?

– Нет, – прошептала я. – Я боюсь, что я – уже тень.

Я закрыла глаза и подумала о том, где обитают делверы. О месте между двумя мгновениями, об этом холодном «нигде». Бабуля говорила, что в давние временя люди боялись машинной команды и не доверяли им. Они не доверяли цитоникам.

С тех пор как я начала видеть эти глаза, я никогда не чувствовала себя прежней. Теперь, когда я побывала там, в «нигде», я никак не могла отделаться от мысли, что вернулась оттуда другой и что это была уже не совсем я. А может быть, та прежняя я, которую я знала, всегда была кем-то еще? Кем-то, кого не вполне можно считать человеком.

– Спенса, – сказал М-Бот. – Ты говоришь, что плохо рассказываешь истории. Это неправда. Я впечатлен тем, как легко это у тебя получается.

Я посмотрела на упавший шприц – маленький шарик прозрачной смазки вытек из иглы на крышу. Скад. Я начала давать волю эмоциям. М-Бот был прав: я действительно вела себя странно, когда не высыпалась.