Unknown

После процесса с моей камеры словно сняли блокаду. Через водоноса и хлебореза (из заключенных) я стал получать записки — "ксивы" от других узников: от Буковского, Макаренко, Суперфина, от украинских самостийников. Дождался формального ответа из Верховного суда РСФСР на кассационную жалобу адвоката: пойман вовремя, посажен правильно. 5 января 1976 года меня вызвали на этап с вещами. Более чем годичное пребывание во Владимирской тюрьме закончилось. Ехал в спецвагоне вместе с уголовниками. Я всегда находил с ними общий язык и конфликтов не имел. Воры поили меня чаем, горячо поносили коммунистов. В Горьком нас выгрузили в воронок. Добавили "химиков" (о них я уже упоминал). Два здоровых длинноногих бугая сели за кражу зимних шапок: хватали добычу с жертв, когда те приседали в общественной уборной. Хватали и — стрелой вон. Им дали "химию", т. е. не тюрьму, не лагерь, а принудительные работы "на стройках народного хозяйства" — год-полтора под надзором, но без конвоя. Однако до места отбытия принудработ "химики" шли по этапу со всеми вместе. На них красовались роскошные свитера. И такие же свитера — в мешке. Мои дохлые низкорослые "воровские мальчики" так и впились зрачками в желанные вещи: "Подари!" Солдаты конвоя тут же пообещали за них водку и чай. Они умышленно впихнули "химиков" к нам, чтобы блатные их раздели. Бугаи явно боялись дохляков (в зоне решает не сила, а дух, т. е. способность мгновенно пырнуть ножом), способных на всё, но свитера все же не отдали. Вышли в тюремный двор Горьковской пересылки. "Ну погоди, мы вас достанем!" — поклялись воры трясущимся "химикам". Нас завели внутрь. Выстроились надзиратели. Старший выкликал: "Рецидивисты есть?" Один из ментов отвел их в отдельную камеру. И так далее, в том же духе: есть ли "химики", малолетки, сифилитики, туберкулезники... Наконец, огромный этап рассосало и остались двое: редактор православного журнала "Вече" и водитель-подследственный (сбил прохожего). Мы с ним не вошли ни в одну категорию. Дали камеру на двоих, но потом и шофера куда-то пристроили. "Государственный преступник" остался один. Тишина. Ночь. Через день-два — этап на Рузаевку: мордовские лагеря по второму кругу. Всё впереди.

 

ОБ АВТОРЕ

 

ОСИПОВ Владимир Николаевич — публицист, общественный деятель.

 

Родился 9 августа 1938 г. в городе Сланцы Ленинградской области, в семье школьных учителей. Отец — Осипов Николай Федорович — "скобарь", из крестьян Псковской губернии (деревня Волчий Остров), добровольно ушел на фронт в 1941 г., воевал всю войну в артиллерийских частях. Мать — Скворцова Прасковья Петровна, из крестьян Гдовского уезда Петербургской губернии (дер. Рыжиково). Крещен в православном храме города Пугачева Саратовской области, в эвакуации, в 1944 г.

 

В 1955 г. окончил в Сланцах среднюю школу и поступил в Московский государственный университет им. Ломоносова на исторический факультет. Начало своей политической деятельности определяет с 25 декабря 1957 г., когда прочитал на студенческом семинаре "ревизионистский" доклад "Комитеты бедноты в 1918 году". Едва не был отчислен из вуза, но после соответствующей "проработки" получил "только" строгий выговор. 9 февраля 1959 г. выступил перед аудиторией своего четвертого курса в защиту однокурсника А. М. Иванова, арестованного органами КГБ. За это выступление был исключен из комсомола и МГУ. Высшее образование завершил заочно.

 

Преподавал историю в 727-й школе гор. Москвы.

 

В 1960—1961 гг. был одним из организаторов молодежных собраний под открытым небом в Москве у памятника Маяковскому, за что был арестован органами КГБ 6 октября 1961 г. и осужден 9 февраля 1962 г. Мосгорсудом по ст. 70 ч. 1 УК РСФСР ("Антисоветская агитация и пропаганда"). Срок от звонка до звонка провел в политлагерях Мордовии, в Дубравлаге. В лагере стал православным монархистом и русским националистом.

 

Освободившись в октябре 1968 г., прожил год в гор. Калинине (Тверь), работая на вагоностроительном заводе, а затем перебрался на другой "101-й километр" — во Владимирскую область, где работал сначала грузчиком на хлопчатобумажном комбинате в Струнино, а затем — бойцом-пожарным профессиональной пожарной охраны в г. Александрове.

 

В 1971—1974 гг. издавал машинописный независимый православно-патриотический журнал "Вече", ставя на обложке свою фамилию и адрес. Удалось выпустить девять номеров журнала при тираже 50—100 экземпляров. В Ленинграде активно тиражировал "Вече" бывший политзаключенный П. М. Горячев. В постоянное ядро редакции входили: священник о. Димитрий Дудко, инженер С. А. Мельникова, историк А. М. Иванов, после освобождения из лагеря — Л. И. Бородин. В той или иной степени к изданию были причастны И. С. Глазунов, А. И. Солженицын, С. Н. Семанов, В. В. Кожинов, А. Я. Марков, А. Д. Жуков, Г. М. Шиманов, М. И. Кудрявцев, В. А. Виноградов, О. В. Волков, В. Ерофеев и др.