Unknown

Предложение бен Ладена было продиктовано двумя соображениями. Он все чаще видел себя люби­мым сосудом Бога и желал лично защищать священные города своей родины, но его также приводил в ярость королевский план, позволяющий Соединенным Штатам разместить огромное количество войск на границе между Саудовской Аравией, Ираком и Кувейтом. По его мнению, допуск тысяч во­оруженных кафиров, или неверующих, на Святую землю был оскорблением всех мусульман и самого Бога.

Королевская семья Саудовской Аравии предпочла президента Джорджа Буша-старшего Усаме бен Ла­дену. Более полумиллиона военнослужащих США были переброшены в Саудовскую Аравию в ходе операции "Щит пустыни", при этом президент Буш твердо пообещал вывести все американские вой­ска из Саудовской Аравии, когда закончится конфронтация с Ираком. Это обещание не было выполне­но.

После того, как армия Саддама была разгромлена в войне в Персидском заливе в 1991 году, более 5000 американских военнослужащих остались в Святой земле, к большому неудовольствию религи­озных радикалов, таких как Усама бен Ладен. Его риторика против саудовской королевской семьи и Соединенных Штатов не приветствовалась в автократической Саудовской Аравии, и вскоре Бен Ладен и его последователи переехали в Судан, бедную восточноафриканскую страну с исламистским прави­тельством и небольшим уважением к правам человека.

Со своей базы близ Хартума Бен Ладен создал частную армию, выплачивая любому мусульманину, желавшему приехать и обучиться различным видам партизанской войны и религиозному обучению, базовое жалование. Он также вкладывал большие суммы денег в суданские предприятия, которые, по большому счету, были неудачными, и когда Бен Ладена исключили из семейного бизнеса в 1994 году, его личная казна начала иссякать.

Давление на Бен Ладена и его группировку в Судане неуклонно росло. Он больше не был источником, казалось бы, неисчерпаемых средств для суданцев, и он также не предлагал советов и помощи в строительстве, как ожидалось. Правительство Саудовской Аравии и ЦРУ обратились к правительству Судана с просьбой заставить замолчать и, возможно, депортировать Бен Ладена. Пережив попытку убийства в 1996 году неизвестным нападавшим, саудовский джихадист решил перенести свои дей­ствия, пожалуй, в единственное место в мире, где ему могли бы быть рады: в Афганистан.

После отступления советских войск в Афганистане коммунистическое марионеточное правительство просуществовало пару лет, сохраняя контроль лишь над небольшими, но густонаселенными районами страны, прежде чем разношерстная армия вошла в Кабул и уничтожила последнее подобие суверени­тета. Тот факт, что Кабул пал, не был неожиданностью; неожиданностью было то, что он был взят не пуштунскими войсками, атаковавшими с юга, а таджикскими и узбекскими войсками с севера, воз­главляемыми главным образом Ахмад-Шахом Масудом.

Масуд был блестящим военачальником, но не национально ориентированным политиком. В последую­щие годы по всей стране разразилась настоящая и ужасающая гражданская война, где единственным законом, справедливостью и надеждой было то, что каждый мог устроить для себя сам. В этом лоскутном одеяле из вотчин, микрогосударств и бесплодных земель бандитизм на дорогах стал образом жизни, и угроза убийства постоянно витала в воздухе. Пока не появился Талибан.

Эта сила представляла собой коалицию племен и семей, якобы движимую глубокими религиозными убеждениями, но также финансируемую Пакистаном, наркобаронами (опиум был и остается основ­ным предметом экспорта Афганистана) и транспортными магнатами, которые надеялись на некую нормальность в Афганистане и относительно свободный проход товаров через пуштунский юг. Паки­стан также хотел помочь создать боевую силу, которая могла бы противостоять влиянию и мощи Ин­дии в Афганистане, а возможно, и в спорном Кашмире.

Эту силу, Талибан, возглавляли в основном люди, которые сражались с Советами, а затем с марионе­точным коммунистическим правительством. Они хотели мира, но этот мир серьезно ограничил бы права женщин, даже в афганском контексте; притеснял бы или убивал любого, кто исповедует рели­гию, отличную от их религии; и запретил бы искусство, музыку, фотографию и многие блага совре­менности.

Группа объединилась вокруг видения ветерана войны с Советами, муллы Мохаммада Омара, который был известен прежде всего тремя чертами характера: своей религиозной набожностью, упрямой не­подкупностью и храбростью в бою.