Unknown

Война бен Ладена сильно отличалась от войны Масуда. Масуд был серьезным препятствием для со­ветских военных; временами до 30 000 советских военнослужащих при поддержке бронетехники и вертолетов направлялись, чтобы попытаться очистить от Масуда и его сил Панджшерскую долину. У Усамы бен Ладена не было такого боевого послужного списка. Его роль в основном была организаци­онной, он по­могал финансировать и перевозить арабов, которые хотели обучаться и сражаться.

Бен Ладен и ядро того, что позже стало "Аль-Каидой" ("Основой"), были вовлечены в некоторые не­значительные военные действия, главным образом во второй половине войны, которые не оказали большого стратегического влияния на ход конфликта, но они получили широкую огласку в немалой степени благодаря усилия журналиста Джамаля Хашогги, друга бен Ладена, писавшего о его подвигах для саудовских СМИ, и позже убитого по приказу наследного принца Саудовской Аравии Мухаммеда бен Салмана.

Возник современный миф о том, что ЦРУ финансировало и оснащало Усаму бен Ладена и его араб­ские бригады в Афганистане, и что эта поддержка была необходима для разгрома Советов, но факты этого не подтверждают. Поддержка ЦРУ афганских моджахедов осуществлялась по пакистанскому ка­налу, а пакистанское агентство межведомственной разведки (ISI) вооружало и финансировало в пер­вую очередь афганских пуштунов - людей, которые позже либо примкнут к движению Талибан, либо станут им.

Многие арабы, которые путешествовали в Афганистан в этот период, особенно связанные с прави­тельством саудовцы и арабы Персидского залива, финансируемые нефтедолларами, были, по сути, во­енными туристами. Они часто приезжали с сумками, полными наличных, тренировались, делали несколько фотографий и возвращались домой к роскоши с кондиционером, с историей, которую мож­но рассказать, и милостью Аллаха, осыпавшей их. Эти позеры и их друзья, а не ЦРУ или Пакистан, были финансовым двигателем, который управлял арабскими бригадами, а позже и "Аль-Каидой".

Когда Советская Армия ушла из Афганистана в 1989 году, стало ясно, что война обернулась катастро­фой для Москвы. Потери с советской стороны (около 15 000) были небольшим числом по сравне­нию с погибшими афганцами, но потеря престижа и могущества СССР была значительной. Тем не ме­нее президент Михаил Горбачев утверждал, что, по-видимому, обязательно для иностранных лидеров, объявляющих о своем поражении в Афганистане, что положение дел было желательным и что это произошло благодаря его войскам: "Успех политики национального примирения уже позволил начать вывод советских войск с части аф­ганской территории. В настоящее время советских войск нет в 13 афганских провинциях — потому что там прекратились вооруженные столкновения. Окончательный статус своей страны среди других народов определят сами афганцы. Чаще всего говорят, что будущий мирный Афганистан будет неза­висимым, неприсоединившимся и нейтральным государством. А теперь о наших мальчиках, наших солдатах в Афганистане. Они честно выполняли свой долг, совершая акты самоотречения и героизма. Наш народ глубоко уважает тех, кто был призван служить в Афганистане".

Правда заключалась в том, что многие афганцы ужасно страдали под советским ярмом. Война поро­дила афганских монстров, и последовавшая за ней гражданская война, несомненно, была еще более крова­вой, потому что люди, участвовавшие в ней, привыкли к полю боя, на котором изнасилования, пытки и массовые убийства мирных жителей были обычной тактикой.

Конечно, сам Советский Союз также пострадал от войны, и это нашло отражение в речи Горбачева. "Региональные конфликты - это кровоточащие раны, которые могут привести к гангренозному росту на теле человечества", - отметил он.

Это удачная метафора, поскольку гангрена редко приводит к летальному исходу, если пациент в остальном здоров, но может убить тех, кто уже серьезно болен. Распад Советского Союза произошел не из-за войны в Афганистане, но война внесла свой небольшой вклад. Усама бен Ладен не победил Советы в Афганистане, но его арабские бригады также внесли свой небольшой вклад. Как бы то ни было, бен Ладен считал себя лично победителем безбожной армии или, по крайней мере, проводни­ком разрушительной воли Аллаха.

В начале 1990-х годов внимание Усамы бен Ладена переключилось на его родную страну, Саудовскую Аравию, после того как Саддам Хусейн и иракская армия вторглись в Кувейт. Летом 1991 года огром­ная армия Саддама угрожала границам обширного и богатого саудовского государства. Надвигался энергетический кризис, и как в Эр-Рияде, так и в Вашингтоне, округ Колумбия, царила паника.

Бен Ладен встретился с королевской семьей Саудовской Аравии, предложив свои арабские бригады для защиты границ Саудовской Аравии и, конечно же, городов Мекка и Медина, самых святых мест в мусульманском мире. Тот факт, что Бен Ладен верил, что его легковооруженные моджахеды смогут противостоять силам Саддама с их бронетехникой, артиллерией и поддержкой с воздуха в открытой пустыне, говорил о его заблуждении.