Unknown

– Нет… форма терапии. Способ сохранить контроль. – Нитка оказывается так туго намотанной на палец, что его кончик белеет.

Я внимательно изучаю ее, позволяя взгляду неспешно блуждать по ее скромно скрещенным лодыжкам, ногам, телу. Она напряжена – она способна почувствовать моя взгляд, словно агрессивное прикосновение.

– Кто больше чувствует, что теряет контроль? – Спрашиваю я. – Лидия или Лондон?

Она встречается со мной взглядом.

– Прямо сейчас, Лидия. Она бы так не открылась.

– Не мне, – завершаю я ее мысль. Я сажусь, провожу рукой по предплечью, привлекая ее взгляд к чернилам и шрамам. Я даже позволяю проявиться своему акценту. – Что Лидия чувствует насчет меня?

– Грейсон… – Она снова касается лба, создавая барьер. – Я знаю, что ты пытаешься сделать.

– Отвечай.

Ее взгляд останавливается на мне.

– Если бы я никогда не стала тем, кем стала, мне было бы страшно. Тревожно. Но больше всего… любопытно.

Улыбка скользит по губам.

– Я и правда пробуждаю у хороших девочек любопытство. Это приманка. Этот неопределенный талант, который есть у нас обоих. Что привлекает добычу к хищнику.

Ее дыхание учащается.

– Для тебя Лидия была бы всего лишь добычей.

– Ты недостаточно ей доверяешь. Она сильнее, чем ты думаешь. Раздвинь ноги.

Застигнутая врасплох, она смотрит на меня убийственным взглядом.

– Это неэтично.

Я подвигаю стул вперед и, сажусь обратно, раздвигая ее лодыжки.

– Шире.

Ее грудь быстро поднимается и опускается, дыхание затруднено. Со сдержанностью, которая мне неподвластна, Лондон небрежно приподнимает юбку и раздвигает колени.

– Еще шире, – говорю я хриплым голосом.

Она раздвигает бедра, пока ее колени не касаются подлокотников.

Я облизываю губы, бесстыдно исследуя взглядом каждый дюйм ее обнаженной кожи.

– Я хочу говорить только с Лидией.

Напряжение похоти потрескивает в воздухе. Ее раскрытая позиция делает каждое мое слово провокативным, эротическим. Вызывая эмоции, которые Лондон пытается подавить.

– Недавно, – говорю я, – я провел важную встречу с человеком, который работает на месте преступления в Рокленде.

Ее глаза расширяются.

– Грейсон, что…?

– Слушай, – перебиваю я ее. – Я сейчас разговариваю с Лидией. Она бы никогда меня не перебила, правда?

Мне нравится это «никогда бы не» игра. Очень полезная.

Она с трудом сглатывает.

– Никаких манипуляций, – говорит она.

– Я никогда не причиню тебе вреда. – Я слишком восхищаюсь интеллектом Лондон, чтобы пытаться так ее обмануть. – Я просто хочу познакомиться с Лидией. Понять эту сторону тебя. Для меня это важно.

Она кивает.

– Снимай пиджак.

На этот раз она подчиняется без сопротивления. Она снимает пиджак и накидывает его на спинку стула.

– Второе убийство в Рокленде помогло сузить круг подозреваемых, – говорю я.

Она быстро моргает.

– Как ты выбрал жертву?

– Я ничего не выбирал. Это сделал подражатель.

Она неуверенно прищуривает глаза.

– Ты думала, что это я, – с благоговением говорю я. Теперь ее осторожное поведение имеет смысл.

Лондон приподнимает подбородок.

– Если честно, я не была уверена. Время между убийствами казалось слишком коротким. Почерк было достаточно легко имитировать, упрощенное подобие, – она облизывает губы, – но при этом убийство было более импульсивным и индивидуальным. Я думала, что подражателю потребуется больше времени, чтобы убедиться, что это ты, прежде чем сделать ход.

Я наклоняю голову.

– Если ты думала, что это я, то, должно быть, волновалась. Беспокоилась, что я предал нас.

– Твое пристрастие к пыткам и лишению жизни всегда будет управлять тобой, – холодно говорит она.

– Несмотря на нас, – добавляю я.

– Несмотря на кого-либо или что-либо, но да.

Я внимательнее ее изучаю. Ищу подсказки.

– И, если бы у меня поехала крыша, на что бы ты пошла, чтобы защитить себя? Чтобы защитить Лидию?

– Это несправедливый вопрос, – говорит она. – Поскольку ты явно держал меня в неведении относительно того, что кого-то подозреваешь, я должна предположить, что ты сделал это специально, чтобы проверить меня.

Я улыбаюсь.

– Мы команда, Лондон. Ты уже прошла все проверки.

Она сводит ноги.

– В команде так себя не ведут. Я не знаю, что это, но... это не то, что я могу классифицировать.

– У нас нет альфы, – говорю я, соглашаясь с ее оценкой. – В дуэте всегда должен быть главный.

– Именно.

– Но кто это решил?

Она рефлекторно потирает вытатуированный на руке ключ.

– Какая разница. Мы уже доказали, что это важно. Иначе наш дуэт распадется. Людям, перенесшим травму в молодости, сложно доверять. – Она втягивает воздух. – Кто-то должен взять на себя ответственность.

Иметь партнера – это новый опыт и для меня и для Лондон. Это как танцевать, в процессе выясняя, кто будет вести.

– Это должна быть ты, – решаю я.

Она отрывается от игры с ниткой.

– Почему?

– Потому что ты можешь жить публично. У тебя приличная карьера. Ты безупречна. И потому что я доверяю тебе, Лондон. До тех пор, пока Лидия не берет над тобой верх.

Она мгновение обдумывает это, потом говорит: