Unknown

Дом был, мягко говоря, очаровательным. Когда я следовал за ним через гостиную на кухню, я чувствовал, как солнце проникает в дом через окна от пола до потолка, согревая пространство и приглашая свернуться калачиком на мягком диване или устроиться в удобных креслах, закинув ноги на огромный пуфик, и, возможно, посмотреть телевизор. Безделушки и обилие книг, разбросанные повсюду, создавали ощущение уюта, как будто этот дом мог рассказать историю людей, которые в нем жили. Картины, украшающие бледно-желтые стены, были эклектичными, потолки с открытыми деревянными балками, а на кухне, на которую мы пришли, красовалась странная, привлекающая внимание люстра. Я остановился и уставился на нее.

Положив капсулу в кофеварку, он сделал паузу и повернулся ко мне. «Тебе ведь интересно узнать о люстре, не так ли?»

«Да», - ответил я, улыбаясь ему. «Ты читаешь мои мысли или все находят ее странной?»

«Последнее», - сказал он, усмехаясь. «Все удивляются, и я знаю, что это странно, но она всегда была здесь», - сказал он мне. «Когда мы с женой только переехали, то во время ремонта думали, что продадим ее или подарим, но потом... не помню, кто здесь был, - сказал он, прищурившись, словно пытаясь вспомнить, - но они сказали, что это на самом деле граненый хрусталь и что ее стиль, этакий водопад, стоит целое состояние, и он, или она, хочет ее, поэтому мы оставили ее, думая, что обменяем ее на то, что они принесут, но этого не случилось, и... она как бы осталась».

Он погрузился в воспоминания, и было приятно слушать его голос, низкий, хрипловатый тембр, когда он говорил.

«Помню, когда Эйприл было около шести месяцев или около того, мы с ней стояли здесь, рядом с люстрой, и она подняла свою маленькую руку, словно хотела дотронуться до нее. Думаю, она смотрела, как солнечный свет создает радугу на стене, и я подумал... У меня сейчас идеальный момент».

У меня никогда не было идеального момента, пока не было, но мечтательное выражение его лица, мягкость его глаз и грустный тон заставляли меня думать, что он уже близок. Черт, у меня была странная реакция на него, дом и даже на его милого ребенка. Черт возьми, почему это происходит?

«Ну, она очень красивая», - неубедительно ответил я.

«Да», - со вздохом подтвердил он, возвращаясь к кофеварке. «И так скажи мне, что тебе добавить в кофе?»

«Ничего», - хмыкнул я, любуясь тем, как длинные мышцы спины напрягаются и двигаются под его обтягивающей футболкой. Он не был таким худым, как мне показалось сначала; его плечи были широкими, а грудь - рельефной. Судя по его длинным ногам и упругой круглой заднице, я начал думать, что мне придется напоминать себе снова и снова, что этот мужчина - натурал.

«Прости?» - произнес он с явным ужасом, повернувшись, чтобы посмотреть на меня через плечо. «Ты сказал «ничего»? Это была шутка?»

Я прочел отвращение на его красивом лице и не мог не заметить, как он на меня зыркнул, поэтому широко улыбнулся. Он мне уже нравился. Он был очарователен.

«Просто горячая вода из кофейных зёрен? Это ты мне хочешь сказать? Серьезно?»

Я фыркнул. «Слушай, я научился пить его либо так, либо никак», - объяснил я, проходя на кухню, где чувствовал себя как никогда непринужденно с тех пор, как вернулся в нормальный мир.

«Ну, как насчет того, чтобы один раз попробовать немного ванильного крема и посмотреть, превратишь ли ты кофе из чего-то обязательного в то, что тебе действительно нравится».

Я хмыкнул.

«Нет?»

«Настоящие мужчины пьют горячую воду из кофейных зерен», - поддразнил я его.

«А я думаю, что настоящие мужчины пьют все, что им вздумается». Он покачал головой, как будто я был смешон, и я смотрел, как он идет к холодильнику, а потом возвращается и отхлебывает мой кофе, прежде чем передать его мне.

Он подождал, пока я отпил немного, и я должен был отдать ему должное, он оказался гораздо вкуснее.

«Ну как?»

Я снова хмыкнул.

«Хорошо», - сказал он, ухмыляясь, - «Я засчитываю это как победу».

Пока он ходил вокруг, доставая мюсли и молоко, я гадал, будет ли это завтрак, но не спросил.

«Ну, как прошел полет?» - спросил он, выгружая посуду из посудомоечной машины.

Я прислонился к стойке и еще немного понаблюдал за его мускулами, заострив внимание на полоске загорелой кожи, которая виднелась, когда он расставлял миски на высоких полках.

«Вообще-то я поехал на машине», - уточнил я, отпивая из огромной кружки, которую он мне протянул, и одновременно рассматривал все детали комнаты. Я никогда не думал, что буду фанатом белой кухни - белые шкафы и белые столешницы из плитки, - но каким-то образом, вместе с приборами из нержавеющей стали, сердце этого дома оказалось не стерильным и непривлекательным, а простым и удобным. Опять же, во всем этом чувствовался деревенский колорит.

«Ты приехал из Чикаго?» Он остановился, чтобы взглянуть на меня. «Зачем тебе это понадобилось?»

«Мой босс предпочитает, чтобы у нас были собственные машины, когда задание такое продолжительное, как это».