Unknown

«Я тоже», - ответил он, окинув меня пристальным взглядом, прежде чем снова подняться, как вспорхнувшая птица, к моим глазам. «Есть ли что-нибудь поесть, потому что я пропустил ужин, чтобы улететь домой».

Он полетел. Он взял самолет Darrow Holdings, который должен был использоваться только в экстренных случаях, потому что чувствовал, что дом - это то место, где он должен быть.

«Да, я приготовил чили и кукурузный хлеб».

«Мои девочки ели чили?»

Я усмехнулся. «Каждый раз, когда они едят что-то, что я готовлю, ты всегда так говоришь, как будто это большой сюрприз, когда они не жалуются на салат или овощи».

«Думаю, им нравится именно домашняя кухня», - проинформировал он меня, придвигаясь ближе и упираясь руками в спинку дивана. «Я знаю, что нравится».

«Ну, давай», - сказал я, вставая и отправляясь на кухню, радуясь, что приготовил еду, а не стал ждать следующего дня, надеясь, что он будет дома к воскресному ужину. «Я разогрею тебе, и ты расскажешь мне все о своем

диком пребывании в Хелене».

«Не так уж многое и нужно рассказывать», - сказал он, стоя на месте и наблюдая за тем, как я достаю посуду и беру для него миску и ложку. «Мы поужинали, выпили вчера вечером; было немного танцев и еще больше выпивки».

Я повернулся, чтобы посмотреть на него. «Ты танцуешь?»

«Не стоило об этом так спрашивать», - кисло ответил он.

Моя усмешка не была неуловимой, даже если попытаться ее подавить. «Я просто... танцуют ли учителя английского языка? Это так важно?»

«Должен тебе признаться, я очень хорошо танцую».

«Ха.»

Его ухмылка была теплой и непринужденной, он стоял и дышал, как будто просто быть здесь, делить со мной пространство было намного больше, чем просто хорошо.

Может быть, поэтому я и сделал это, но на самом деле я не был уверен.

Может быть, это было из-за дома. Находясь в теплом, уютном месте с ним и его девочками, я чувствовал себя как дома, которого у меня никогда не было.

Может быть, дело было в том, как сильно я нужен городу, и в том, сколько добра я сделал за несколько недель. Я был так же нужен, как и на флоте, и это было неожиданностью.

Может быть, потому, что я боялся за него и за перемены, которые должны были произойти в его жизни.

Я понятия не имел, что послужило толчком, а возможно, я слишком много думал, и дело было только в нем, только в Эмери Додде, и в том, как меня тянуло к нему, и в том, как много я просто хотел. В итоге ничего нельзя было сказать точно, но в тот миг на кухне были только он и я, освещенные мягким отраженным светом люстры, в его больших карих глазах сверкали искорки света.

Он должен был стать моим.

Именно поэтому он пришел домой. Он знал, что должен быть дома со мной и своими девочками. Со мной и его девочками. Не Лидия и девочки. Я и девочки.

«Что, черт возьми, ты делаешь?» - сердито прорычал он, его лицо выражало бурю эмоций: стыд и гнев - вот что я увидел первым и что запечатлелось в моем мозгу.

О Боже, нет.

«Почему ты... как ты мог... что ты делаешь?» - кричал он, и я слышал отвращение, видел отвращение на его перекошенном лице.

«Блять», - с трудом выдавил я, ужасаясь тому, что навалился на него, забыв о собственных силах. «Мне так жаль. Я не хотел заставлять...»

«Я не... Как ты вообще мог подумать, что я...»

«Я уйду отсюда, а Torus пусть отправит...»

«Девочки», - жестко прошептал он и выбежал из комнаты. Через несколько секунд я услышал, как захлопнулась дверь в его спальню.

Его слова были кристально ясны.

Он, конечно, не хотел меня видеть, был потрясен моим поступком, но ради его дочерей... Я могу остаться. Он будет страдать от моего присутствия ради них. Для них не должно было произойти ни одной перемены, ни одного срыва, ни одного прощания. Он этого не допустит. Поспешив в свою комнату, я вошел, закрыл за собой дверь и забрался на кровать. И хотя я был измотан, заснуть мне не удалось.

 

Глава 12

 

Я ждал, сколько мог, прежде чем встать на следующее утро. Было еще только семь, когда я разбудил Оливию и попросил ее помочь мне приготовить завтрак.

«Ты никогда не встаешь так рано в воскресенье», - сказала она, сонно улыбаясь и потирая глаза. «Где пожар?» - спросила она, используя выражение, которое переняла от меня.

Я не стал объяснять ей, что это произошло потому, что, когда я наконец задремал от усталости, я все равно несколько раз просыпался рано утром, и мой мозг снова и снова прокручивал в голове все, что я сделал.

Выражение лица Эмери, его ужас и унижение не выходили у меня из головы. Все мои инстинкты говорили, что нужно бежать, но то, что удерживало меня на месте, укореняло, усаживало в доме, несмотря на то что меня переполнял стыд... это девочки.

Девочки нуждались во мне.

Девочки рассчитывали на меня.

Девочки верили, что я останусь.

Если бы я сосредоточил на них все свое внимание, а потом уехал, оборвав связь сразу после свадьбы, я все еще мог бы быть ценен для Эмери. Я нанес непоправимый ущерб нашим - какими бы они ни были - отношениям, но девочки - это другая история.